— Бред какой-то… — пробормотал директор. — Вы не можете нас закрыть!

— Вы видели наши бумаги и приказ. — продолжал гнуть свое неизвестный. — Мы действуем в рамках наших полномочий.

— Нет, я отказываюсь в это верить. Позвольте я совершу один звонок?

— Сожалею, но это невозможно. В связи с возможной, и, разумеется, нежелательной утечкой информации, как от студентов, так и от преподавателей как только мы вошли в ваш кабинет, было активировано устройство подавления радиоволн. Так как сейчас операции, аналогичные нашей, проходят в любых структурах обитаемого мира, так или иначе связанных своей деятельностью с реадизом, мы не можем допустить, чтобы кто-то из студентов или преподавателей рассказал о происходящем тем, к кому еще не применили санкции. Любая связь изнутри кольца пустоты с внешним миром сейчас невозможна и так будет до самого конца нашей операции.

Я быстро выдернул из камарана телефон и посмотрел на уровень сигнала. Его не было.

— В конце концов, директор. — продолжал бесцветный голос. — То, что вы — директор академии, не перестает делать вас одним из списка подозреваемых. Даже напротив — вы легко можете возглавить этот список.

Я взглянул на Нику. Ника сосредоточенно тыкала пальцем в экран своего телефона, но, разумеется, безуспешно.

Тогда я поднял взгляд и осмотрелся. Уже было очевидно, что происходит что-то совсем не хорошее, но пока еще не было понятно, в какой стадии этого нехорошего мы находимся.

Со стороны тренировочного блока к общежитию приближалась толпа людей. Отсюда было не разобрать, кто это, во что одеты и зачем сюда идут, но в свете разговора директора с неизвестными, но явно опасными людьми, ничего хорошего я не ждал.

— Вставай. — велел я, хватая ее за руку. — Связи нет, я уже проверил.

— Мать вашу, да что происходит?! — выругалась Ника, сильно сжимая телефон в руке. — Операция-херация, там директор что, последние мозги потерял?!

— В каком смысле? — не понял я. — Директор наоборот делает все возможное в его ситуации.

— Все возможное для чего?

— Чтобы предупредить академию об угрозе, конечно. — я внимательное посмотрел на Нику. Или ты думаешь, что он случайно нажал на кнопку трансляции их разговора по всей академии?

Ника с сомнением посмотрела на меня, но протянутую руку взяла и встала:

— И что теперь?

— Как минимум, надо успеть собрать максимум вещей. — ответил я, оборачиваясь на приближающихся к общежитию людей, и, кажется, уже начиная разбирать элементы их экипировки и вроде бы даже висящее на груди оружие. — Тем путем или иным, вскоре мы академию покинем, как я понимаю.

— Тогда я к себе.

— Нет, держимся вместе. — отрезал я. — Если вдруг эти люди войдут внутрь, когда мы будем порознь, нет никакой гарантии, что нам дадут свидеться после. Сначала ко мне за луком, потом к тебе.

— Хорошо. — твердо кивнула Ника и мы зашли обратно в общежитие, спеша к моей комнате.

А между делом разговор директора с представителями управления продолжался. Пока мы разговаривали с Никой, они успели обменяться лишь парой фраз, пережая их долгими паузами, поэтому суть разговора я смог уловить достаточно быстро:

— Что ж, я не собираюсь оказывать вам какого-либо сопротивления. — спокойно говорил директор. — Тем более, если я у вас числюсь в спписке подозреваемых, не в моих интересах усугублять это положение. Напротив — я готов оказать вам полное содействие, если, конечно, оно вам требуется.

— Отрадно слышать здравые мысли. — бесцветно ответил представитель управления. — Раз уж вы сами предлагаете, то грех будет отказаться. Вы можете оказать содействие, если прямо сейчас посредством громкой связи объявите на всю академию о приостановке вашей деятельности и о том, что оперативники управления проводят организованную эвакуацию. Попросите всех, а, в особенности, студентов, не проявлять агрессии в сторону наших оперативников, и уж тем более не пытаться использовать против них реадиз.

— С чего вы взяли, что они попытаются? — удивился директор.

— Мы всего лишь перестраховываемся. Ваши студенты молоды и горячи, в них играют гормоны и кто знает, какие решения могут быть ими продиктованы. Кто-то захочет быть героем, кто-то захочет покрасоваться перед друзьями, а кто-то…

— Договаривайте.

Мы как раз добежали до моей комнаты и ввалились внутрь. Широ сидел на кровати, сложив ноги крестиком и глядя в потолок, откуда раздавались голоса директора и управленцев. Глаза его были сощурены до такого состояния, что вообще было непонятно, видит ли он что-нибудь, или просто их закрыл.

— А кто-то легко может быть участников заговора, который мы расследуем. — как ни в чем ни бывало продолжил бесцветный. — Особенно те, кто сейчас учится на третьем курсе.

— Ксо яро! — прошипел Широ с такой ненавистью в голосе, что бесцветный, наверное, в этот момент не выдержал и боязливо обернулся, хотя и знал, что кроме директора и представителей управления в кабинете никого нет.

На нас Широ не обратил никакого внимания, полностью поглощенный диалогом, поэтому я указал Нике на кровать, а сам рванул дверь шкафа и достал оттуда лук. Скинул тетиву с проушин, развернул лук в правильную позицию и перешагнул через него.