Победа Веры Фигнер над 22 годами одиночного заключения принципиально важна не только для нее. Героическое прошлое революционерки, исключительно мужественное и стойкое поведение в тюрьме создали ей огромный моральный авторитет, превратили ее при жизни в легенду.

В 1932 году, через 28 лет после освобождения В. Фигнер из Шлиссельбурга, в потоке поздравительных адресов в связи с 80-летием революционерки было письмо от землячества бывших шлиссельбургских узников: "Когда после разгрома революции пятого года нас ввергли в оставленные народовольцами одиночки Шлиссельбургской крепости, когда слуги реакции обрушились на нас своими притеснениями и издевательствами, когда царские тюремщики хотели убить в нас честь революционера, мы всегда вспоминали Вас, Вера Николаевна, и Ваших товарищей. Ваш энтузиазм, Ваша смелость и выдержка, Ваша вера в конечное торжество идеалов, за которые десятки и сотни Ваших друзей шли {22} на виселицу и на каторгу, вселяли в нас огромную бодрость, будили в нас готовность к борьбе" 5**.

______________

* 5* ЦГАЛИ, ф. 1185, оп. 1, ед. хр. 117, л. 27.

Имя Веры Фигнер стало широко известным, с нее "делали жизнь" тысячи людей. За славу и всеобщее признание Фигнер заплатила дорогой ценой, ибо трагедия этой выдающейся женщины не кончилась гибелью "Народной воли" и Шлиссельбургом.

Вторая книга "Запечатленного труда" завершается освобождением В. Н. Фигнер из крепости в сентябре 1904 года.

**

*

Освобождение, однако, не принесло радости: освободили по царской "милости" в ответ на просьбы умиравшей матери; товарищи оставались в тюрьме... Главное же то, что Фигнер называла "страхом жизни",- полная неприспособленность к ней: "Разве не понятно, что после 22-летнего отрыва, брошенная в общий поток, я не смогла слиться с ним, не могла найти свое место в жизни?"6**

______________

* 6* Вера Фигнер, Полн. собр. соч., т. III, стр. 6.

За 22 года вынужденной изоляции Фигнер Россия сильно переменилась. Выросли фабрики, банки, железные дороги. Поднялась и окрепла многотысячная армия пролетариата. Крестьянство все больше расслаивалось на кулачество и бедноту.

И революционное движение изменилось. Вслед за "молодыми штурманами будущей бури" - разночинцами, народниками - наступила сама буря - массовое движение пролетариата и крестьянства.

Еще в год ареста В. Фигнер, в 1883 году, Г. В. Плеханов в Женеве создал первую русскую марксистскую группу "Освобождение труда". Через 12 лет, в 1895 году, В. И. Ленин возглавил петербургский "Союз борьбы за освобождение рабочего класса". В 1898 году состоялся Первый съезд Российской социал-демократической рабочей партии. {23}

Россия стояла в преддверии первой революции: забастовки, выступления целых городов, промышленных районов, могучие демонстрации. Все это прошло мимо узников Шлиссельбурга, все это предстояло осмыслить, прочувствовать, пережить.

После тюремной мертвечины и узкого мирка Шлиссельбурга многое изумляет, радует и восхищает Фигнер. Россия представляется ей "прекрасным юношей, полным сил, но одетым в платье, из которого он вырос... и вот он поведет плечом, шевельнет рукой, и платье рвется и разлезается то тут, то там: по швам и по целому..."**.

______________

** Вера Фигнер, Полн. собр. соч., т. VI. стр. 254.

Но она сама по-прежнему в стороне от живой жизни. После освобождения из Шлиссельбурга В. Фигнер две недели держали в Петропавловской крепости, а затем выслали в посад Нёноксу, в 70 верстах от Архангельска, под бдительный надзор полиции ***. Опять вынужденное безделье, тяжелый груз мыслей, все ухудшавшееся здоровье - острая форма ревматизма, цинга, постоянная простуда. Годы тюрьмы не ушли - они были в ней. Вера Николаевна отвыкла от жизни, от людей. Поэтому всякие встречи, разговоры, даже самые радостные, были ей просто не по силам, утомляли до полного изнеможения. В первое время она не могла быстро ориентироваться в пространстве, иногда не отличала воду от суши, если долго сидела в комнате, стены и потолок приходили в движение. В памяти образовался временный провал.

______________

*** В начале 30-х годов школьники Нёноксы прислали Вере Николаевне письмо, в котором рассказывали, что их родители знали ее и тепло вспоминают о ней.

"...Все мои мысли и чувства, в сущности, находятся в страшном хаосе,писала В. Н. Фигнер Людмиле Волкенштейн,- и я вся похожа на фортепиано, по клавишам которого ударили плашмя, обеими руками, - все во мне гудит... и все в какой-то дисгармонии" ****.

______________

**** Вера Фигнер, Полн. собр. соч., т. VI, стр. 258.

Как жить? Чем жить? Для чего жить? "И сгладятся ли следы заключения, чтоб стать хорошим работником и сделать что-нибудь в жизни ...Куда примоститься, чтоб создать что-нибудь, и как сбросить ту {24} едкую накипь, которая, слои за слоем, ложилась в течение целых 22 лет!" 4**

______________

* 4* Вера Фигнер, Полн. собр. соч., т. VI, стр. 300.

В третьей книге воспоминаний - "После Шлиссельбурга" (не вошедшей в настоящее издание) В. Н. Фигнер рассказывает о своих тяжелых переживаниях и упорных поисках места в жизни.

В июне 1905 года после долгих хлопот брата Николая ей разрешили поселиться на родине, в Казанской губернии, но по-прежнему под строгим полицейским надзором.

В родном краю Фигнер ищет ответ на свои вопросы.

Казанская деревня встретила бывшую народницу бедностью, голодом, попрошайничеством. "В политическом же отношении, - пишет Вера Николаевна, в этом уезде, можно сказать, вполне девственная почва. Земство бездеятельно и бесцветно; учительский персонал смирен и принижен. Одни земские начальники представляют торжествующую свинью. Впрочем, - добавляет Фигнер, - я слыхала, что есть сознательные, развитые крестьяне... Вообще край, по-видимому, далеко отстал от передовых, и я еще не видела ни одной черточки, которая указала бы на прогресс сравнительно с 70-ми годами" 5**.