— Вы говорили много слов, журчащих, точно лесной ручеёк — и они утекали, не оставляя ничего вам, питая чужие помыслы и желания! Вы проявляли слабость там, где нужна была сила. Вы отступали там, где надо было идти вперёд. Из охотников вы превратились в добычу! Там… — она указала куда-то в сторону двери моей спальни, — тебя ждут старейшины твоей страны…

Я запоздало вспомнил, что, действительно, на сегодня назначил внеочередное заседание Совета, на котором предстояло обсудить тактику и стратегию в предстоящих битвах. А Тэйни, сверкая чёрными глазами, в которых пробегали знакомые жёлтые искры, воинственно продолжала:

— … И ты должен показать им, что царь леса не подвержен страху! Что предстоящая битва радует твоё сердце. Если ты, вступив на тропу войны, поддашься слабости, начнёшь искать пути отступления — ты проиграешь, даже не встретившись лицом к лицу с врагом. Не слушай слабых духом, обрати свой слух к бывалым воинам.

Я слушал её и чувствовал, будто серая, душащая меня в последние дни пелена вдруг исчезла. Впервые за долгое время я вдохнул полной грудью чистый воздух и с восторгом осознал, насколько он свеж и сладок! В моём теле бурлила сила, каждая жилка пела от переполнившей меня энергии. Порывисто схватив в охапку замершую девушку, я напористо захватил её губы в плен своих, затем, оторвавшись от неё, решительно шагнул за порог своего убежища, ощущая готовность бросить вызов всему миру. И уже не увидел, как на полных, чувственных губах моей дикарки зазмеилась одобрительная, горделивая улыбка.

На волне энтузиазма, замешанного на чудодейственном зелье Тэйни и её заразительном мировоззрении, я стремительно вынесся из комнаты, переполошив своим появлением караульных. После краткого замешательства, часть бравых гвардейцев проследовала за мной, остальные вновь заняли свои места у императорских покоев.

По пути ко мне присоединился Иван Нарышкин, появившийся откуда-то из глубин дворцовых коридоров. Ничего из его внешнего облика не выдавало последствий вчерашнего разгула: как всегда подтянутый, аккуратный, с бесстрастным выражением свежевыбритого лица, сопровождаемый шлейфом тонкого аромата модного нынче одеколона. И только в его глазах, красноту которых он пытался скрыть саркастическим прищуром, можно было прочитать некую тоску и желание оказаться сейчас не в величественных стенах дворца и даже не в уютных застенках родной Тайной Канцелярии, а где-нибудь в трактире, с объемистой кружкой пенного…

— Ваше Величество… — прямо на ходу он изобразил нечто вроде приличествующего случаю поклона. Потом несколько замялся, подбирая слова, оглянувшись зачем-то на дверь моих покоев. — Позвольте поинтересоваться, а госпожа Алгомская… Она тоже сопровождает вас? — Иван с легким беспокойством заглянул за моё плечо, но натолкнулся на полный иронии взгляд гвардейца и тут же перевёл глаза на меня.

К тому, что моя персональная охранница легко может оставаться незримой, уже привыкли все. Я усмехнулся и отрицательно мотнул головой. Надо же, госпожа! В голове тут же возник образ Тэйни в кожаных ремнях, с плёткой в руке, в сапогах-чулках на высоком каблуке… А в этом что-то эдакое есть! Особенно, если этот образ дополнить её взглядом, с которым она следила за моим утренним возвращением в мир трезвости и здравого рассудка…

Иван заметно расслабился, в его взгляде отразилось неприкрытое облегчение, а я заподозрил, что не только меня с утра потчевали диковинным напитком родом из иноземных джунглей… И совершенно некстати подумал — мог ли я быть уверен, что Тэйни на самом деле не последовала за мной незамеченной? Ну, в конце концов, чего я не знаю, того и нет. А если кто и спрятался за спиной без моего ведома — я не виноват!

В малой приёмной уже собралось изрядное количество народу. Никто и не думал рассаживаться по местам, то тут, то там кучковались единомышленники, бурно что-то обсуждая и бросая подозрительные взгляды на своих оппонентов. Видимо, пока я пытался убежать от проблем, старательно разыскивая по совету древних истину в вине, недобрые новости разлетелись по дворцу. Хотя, приказа хранить молчание я никому и не отдавал — смысла в этом уже не было никакого.

При моём появлении воцарилась напряжённая тишина. Иван незаметной тенью скользнул за моей спиной, тут же пристроившись к одной из компаний советников, а я прошествовал к своему месту, невольно ежась в перекрестье внимательных взглядов. Устроившись в своём кресле, я почувствовал себя немного увереннее. Глубоко вздохнув, я попытался вновь вызвать в себе ту бурю эмоций, что так искусно пробудила недавно Тэйни.

— Итак, господа, думаю, мне нет нужды делать вид, что вы не в курсе происходящего и детально озвучивать то, что вы и так уже знаете. Позвольте сразу перейти к делу…

Я окинул взглядом собравшихся, отметив с неудовольствием, что несколько мест за столом остались пустыми, а вместо некоторых представителей высшей аристократии на заседании присутствуют их доверенные лица. С удивлением понял, что не вижу среди собравшихся и князя Долгорукого. Его место занимал представительного вида юноша, что явно чувствовал себя не в своей тарелке, поэтому замер в весьма гордой, но неудобной позе с идеально прямой спиной и задранным кверху подбородком. Личного помощника Сергея Ивановича я встречал всего пару раз, но, судя по отзывам князя, это был толковый молодой человек, несмотря на низкое происхождение.

— Павел… — его имя я запомнил только благодаря тому, что он оказался тёзкой моего сына, — соблаговолите пояснить, почему отсутствует сам министр? Кажется, я ясно дал понять, что его присутствие на сегодняшнем Совете крайне необходимо.

Юноша встрепенулся, его лицо тотчас же покрылось нервными красными пятнами, он вскочил, отвесил низкий поклон, чуть не стукнувшись при этом о поверхность стола.

— Ваше Императорское Величество! Его Сиятельство всего лишь задерживается, дожидаясь вестового с границы. Полагаю, вскоре он прибудет и сам все объяснит…