Потом они пили шампанское на крыше, Чиро рассказывал Алисе, как однажды во время концерта они умудрились все втроем забыть слова песни и распевали три минуты одну-единственную строчку, давясь хохотом и одновременно умирая от стыда. Алиса смеялась. Но уже минут через двадцать она основательно продрогла: ветер на крыше был по-осеннему зол и холоден. Чтобы немного согреться, она встала и снова подошла ближе к краю, всматриваясь теперь не в мерцание и блики огней внизу, а в хмурое ночное небо. Луны и звезд не было. «Хорошо, по крайней мере мне не будут сегодня рассказывать, где какое созвездие находится», — мелькнула в голове саркастическая мысль. Это романтическое клише было крайне утомительным. Ну как можно что-то там разглядеть на небе, когда тебе тычут в него пальцем? В планетарии хотя бы указка нормальная. Впрочем, наверно, Алиса страдала топографическим кретинизмом: ни самостоятельно, ни с помощью нежных кавалеров она не могла увидеть на небе ни одного созвездия, но чтобы избавится от назойливых приставучих объяснений всегда делала вид, что все разглядела.

Чиро стал рядом.

— Звезд не видно, — сказал он. — Я люблю смотреть на звезды. Правда ни черта в них не понимаю. Где там какое созвездие, фиг его знает, это, по-моему, невозможно понять. Ты, кажется, замерзла, девочка?

Чиро взял ее за одну руку, потом за вторую.

— Бог ты мой, какие ледяные руки! Что ж ты молчишь?

Неожиданно он задрал свитер и футболку и, прижав Алисины руки к груди, снова опустил одежду. Алиса сделала вид, что смутилась.

— М-м-м, такой горячий испанский мальчик, — пробормотала она и сделала слабую попытку освободить руки.

— Кастильский, — поправил Чиро, удерживая ее руки. — Мы, кастильцы, горячее на пару градусов. Позволь мне согреть тебя.

Алиса подняла голову. Ее макушка едва доставала до подбородка кастильца, и тут Алиса впервые пожалела, что не носит обувь на каблуках: так целоваться было бы удобнее.

— Я собираюсь тебя поцеловать, — сообщил Чиро.

Алиса недоуменно подняла бровь: это вроде бы и так понятно. Европейский этикет теперь, что ли такой — обязательно надо предварительно испрашивать согласие дамы?

— А ты не будешь кусать меня за горло?

Ах вот оно что…

— Нет. Не буду.

— А почему?

— Ты нужен зрителям. Ты и твое бесценное горло.

— Да, точно. Меня нельзя кусать. Это будет преступление против мировой культуры. Так я приступаю?

— Угу.

Губы были мягкими и поцелуй — долгим и нежным. Потом Чиро скользнул губами по ее шее, поднялся выше, поцеловал в ушко и тут… Сотни пронзительных иголок впились в тело Алисы. Она вытащила руку из под рубахи парня и вцепилась в ремень его брюк, изо всех сил притягивая его к себе. Мозги отказывались анализировать происходящее. Теперь Чиро впился в ее губы уже страстно, а она все сильнее вжималась в его тело и… наконец отпустила с судорожным вздохом.

Чиро осторожно провел рукой по ее волосами и тихонько спросил:

— Это что — оргазм?

Алиса мучительно покраснела и отвернулась.

— Извини…

— Это — не повод извиняться, моя рыбка.

Чиро, поняв, где находится слабая точка в организме Алисы, снова прижал губы к ее уху и зашептал, вызывая марафон мурашек по спине:

— Я хочу, чтобы сегодня ночью у тебя было сто оргазмов.

— Все в твоих руках, mi querido[3].

Они спустились в номер. Доводить ее до оргазма снова и снова оказалось делом несложным. Тело, после долгого вынужденного воздержания, словно приобрело повышенную готовность к взрывам, охотно отзывалось на все прикосновения. Но ведь и Алиса кое-что умела, и когда настала ее очередь, она не постеснялась… Наконец, Чиро, две последние минуты поскуливавший и цепляющийся пальцами за простыни, выгнулся и завопил во всю мощь своих молодых легких.

Алиса вытянулась рядом и прикрыла глаза, намереваясь отдохнуть, как вдруг в дверь номера истошно заколотили:

— Чиро! Чиро, что случилось?!

Алиса расхохоталась.

— Мы напугали Рафаэля. У него соседний номер?

— Пусть идет к черту, болван, — пробормотал Чиро, не открывая глаз.

— Чиро! — не унимался Рафаэль. — Чиро, открой! Ответь мне! Ты в порядке?!

— В полном порядке, дружище, — пробормотал Чиро, все так же не открывая глаз и не двигаясь. — Ты даже не представляешь, в каком.

— Надо открыть, — сказала Алиса. — А то он может позвать администратора.

Чиро отрицательно замотал головой, всем своим видом демонстрируя нежелание шевелиться.

— Чиро, я зову охрану!

Алиса вскочила и быстро замотавшись в одеяло, помчалась к двери.

Приоткрыв ее и осторожно высунув голову в щель, она увидела Рафаэля, который взволновано жестикулируя, объяснял что-то Кристиану, высунувшему растрепанную шевелюру из двери на противоположной стороне коридора. Он первый заметил Алису и прыснул со смеху. Рафаэль изумленно посмотрел на него, потом обернулся.

— Доброй ночи! — вежливо поздоровалась Алиса.

— Д..доброй, — растерянно ответил Рафаэль. — Это вы… А… А Чиро?

— Он в порядке, — невозмутимо сказала Алиса. — Справляется сам. Помощь не требуется, спасибо.

Хохот раздался сразу с двух сторон — в номере, за спиной Алисы, и в коридоре — наслаждался ситуацией Кристиан.

— Дружище, — крикнул он. — Если понадобится помощь, зови, я готов!

— Иди к черту!

— Ты настоящий друг, спасибо тебе, — проникновенно сказала Алиса и вопросительно посмотрела на Рафаэля.