Делаю глубокий вдох и решаюсь. Нужно поставить точку, услышать, что он просто хочет интрижку на стороне. Узнать правду, которая причинит мне боль. Правду, которую я и сама знаю.

— Ты как качели — то вверх, то вниз, то бежать от тебя хочется, то наоборот. Знаешь, — набираю воздух в легкие, — я не успела смыть с себя ощущение грязи после нашей первой встречи, а теперь ты пытаешься меня приласкать. К чему ты сменил гнев на милость, если в баре смотрел на меня как на ведро с помоями?

Я вижу его озадаченный взгляд, но не уверенно продолжаю дальше.

— А потом сам же в это ведро наступил, когда полез меня защищать. Ты то приказываешь, то целуешь. То сверлишь глазами как зверь, который готов растерзать меня как маленького кролика, то этому же кролику умиляешься.

— Зверь, — задумчиво повторяет за мной.

— Мне очень сложно, действительно сложно находиться с тобой рядом. Я хочу, чтобы эти качели остановились, и я вышла. Больше всего, я не понимаю, зачем ты играешь мной, если у тебя есть семья?

Вадим сосредоточенно смотрит, анализируя каждое мое слово. Последняя фраза вырывается из меня как крик души и сбивает его с толку. Обескураженный взгляд, недоумение в глазах, он отчаянно пытается что-то вспомнить. Какое-то время молча сидит и изучает мое лицо.

— Прорвало моё облачко, да? — видит, как слезы медленно катятся по моим щекам. — Не думал, что наша первая встреча так сильно тебя заденет. И это я не про того урода.

— Не встреча, а твое переменчивое поведение.

— Ведро с самыми красивыми помоями дезориентировало меня, — улыбается широкой улыбкой. — Мало, кто приходит в бар полный мужиков в далеко недешевом районе просто отдохнуть. Обычно женщины преследуют иные цели. Я этого не одобряю и не скрываю.

— Я… Ты что, думал, я туда пришла мужика снять? Или как это правильно сказать? — моя челюсть мысленно отвисла.

— А ты полагаешь, я один так решил, раз ты с ходу нашла себе на задницу такие приключения? Как овечка для волков, Кристин, честное слово! А говоришь, что немаленькая. Тех, кто туда за этим пришел, сразу разобрали. А кто-то просто не туда забрел, как оказалось.

Я вижу, как в глазах Вадима заиграли огоньки, край рта ехидно тянется вверх. Он выдерживает долгую паузу, как хищник перед устрашающим прыжком. Что-то задумал.

— Ради тебя я готов бросить свою семью, — спокойным безразличным тоном режет меня как ножом. — Ты ведь это хотела услышать?

— О Боже! Нет! — но договорить я не успеваю. Неожиданный поцелуй сбивает меня с толку. — Нет! — отталкиваю его в отчаянии. — Я презираю всем сердцем, таких, как ты! Пожалуйста, пусть это будет последней нашей встречей. Я этого не хочу, — вновь перехожу на шепот. Нужно прямо сейчас разрывать эту связь.

— Ты серьезно?

— Как никогда, Вадим Николаевич. Мы всего лишь работаем вместе и то, временно. А у вас, между прочим, жена и дочь, — перехожу на «вы», хочу напомнить о разнице в нашем возрасте и пристыдить его. — Мне чужой мужчина не нужен. Вы очень плохо поступаете, омерзительно! Если вы не отстанете от меня, я лучше уволюсь с работы. Это будет правильно.

— Вот как? Чужое не трогаешь? — лицо прямо светится.

— За машину, врача и за то, что подвезли — огромное спасибо. И я бы очень хотела вернуть все ваши расходы.

— Считай это благодарностью за твои поцелуи, — наглец еще и подмигивает.

— Вы уже не раз меня спасли — я у вас в долгу. Это сильно меня напрягает. Я не хочу ходить в должниках, хочу его погасить. Но оплачивать так, как хотели бы того вы, я не собираюсь.

— Я этому очень рад! — Вадим дарит мне одобряющий взгляд. Целует в щеку на прощанье. И уходит, оставив в полной растерянности.

Почему жизнь преподносит вот такие вот красивые подарки, перевязанные широкими бархатными лентами, да еще с огромными яркими бантами? Радуешься такому сюрпризу, прыгаешь как будто тебе четыре годика. Бежишь к загадочной коробке вприпрыжку, хлопаешь в ладошки от счастья.

Там, внутри сидит щеночек, которого я так слезно выпрашивала у мамы и он ждет меня. Мягкий, теплый собачонок с мокрым носиком и преданным взглядом. Развязываешь бант. А там танк. Мать его, танк! Вот и в жизни у меня все через эту коробочку!

День «калеки» скучный и очень унылый. Но плюсы этой ситуации явно перевешивают — мини-отпуск мне сейчас не повредит. После вчерашнего разговора сердце очень громко скулит. Пустота в душе от обиды на жизнь ничем не заполняется — ни бутербродами, ни очередной кружкой кофе, ни теликом — ничто не отвлекает. Мысли дерутся меж собой с криками: «А если бы…»

Нога болит, но, по сравнению с внутренними муками, можно сказать, вообще не доставляет никаких проблем. Алена по телефону обещает заехать если не сегодня вечером, то завтра.