Перед моим вечным бесчестием меня страх гложет,

Кому я жаловаться буду здесь, кто мне поможет?

Кто должен защитить меня, насилью подвергает».

Отец воскликнул: «Репутацию ты оправдала!

Утешила меня, и я не ожидал другого,

Я убедился, что ты добродетельною стала,

И выдам тебя замуж я за жениха, любого».

Домой вернувшись, сразу свадьбу пышную сыграли,

После которой сразу дочь ушла в семью, другую,

Она смеялась, как и раньше, и её все знали,

Любили за весёлость и за доброту, простую.

Когда в Бенаресе царь Брахмадатта находился,

Народом своим правил, все законы соблюдая,

То Бодхисаттва снова сыном брахмана родился

В учёном городе Таккасиле, там проживая.

Имел он с юности широкое мировоззренье,

Добился вскоре выдающегося совершенства,

Освоил в Ведах все три грандиозные ученья.

Достиг среди коллег-учёных высшего главенства.

Учителем, известным, стал в науках и искусствах,

Его познанья жизни широтою отличались,

До тонкостей всех разбирался он в душевных чувствах.

Ученики элиты у него лишь обучались.

Один из них был ученик из брахманского рода,

Когда родился он, отец зажёг огонь небесный,

Невидимый глазам людей, обычных, из народа,

Который вечно мог гореть, сокрытый повсеместно.

Когда ученику тому исполнилось шестнадцать,

Отец сказал: «Огонь я создал при твоём рожденье.

Его никто не видит, он с тобою возгораться

Лишь может, если овладеешь ты моим ученьем.

И если мира Брахмы ты достигнуть устремишься,

То, как поклонник бога Агни, ты им овладеешь,

Поможет этому огонь, который ты имеешь,

Для этого же, ты от сего мира удалишься.

Не должен дома жить ты, светской жизнью наслаждаться.

Тебе желательно в лесные дебри удалиться,

Жить, как аскет, в глуши, с товарищами не встречаться,

Всё время медитировать, жить в тишине, поститься.

В начале должен получить глубокие ты знанья,

Сейчас у Бодхисаттвы тебе надобно учиться

В Таккасиле, расширить чтоб ещё своё сознанье

У друга Бодхисаттвы можешь ты остановиться,

И помни, что ты должен добродетели держаться,

И время не терять и не лениться, а трудиться,

Подальше тебе нужно и от женщин всех держаться,

Ведь с ними лишь разврат один, ты можешь опуститься.

Когда ты нужные у мудрецов получишь знанья,

То женишься на девушке, род брахманов продолжишь,

Родишь детей, стараться будешь на семью, как можешь,

Чтобы семья и род наш весь пришёл бы к процветанью».

Но юный брахман думал про себя: «Я же не буду

Собою заниматься, жить, огнём овладевая,

В лесу, а лучше семье нашей славу я добуду

Среди людей, карьеру сделаю, сам процветая».

С такою мыслю он с отцом простился, уезжая

В город Таккасила, с деньгами, где весь год учился

Усердно у учителей, искусства постигая,

После учёбы он домой обратно возвратился.

Его родители не жаждали, чтоб жил он с ними,

Они хотели, чтоб он аскетизмом занимался

В лесу огнём, невидимым, искусствами, другими,

И, совершенствуясь умом, так сам бы исправлялся.

Хотела мать, чтоб осознал он женскую порочность,

Решила: «В Таккасиле мудрец умный и толковый,

Способный дать оценку слов, определяя точность,

Поможет выработать юноше на всё взгляд новый.

Он сыну моему втолкует, что суть означает

Падения души у падшей женщины, обычной,

Кому отдаться и за это что-то взять – привычно,

И пусть он таких женщин в своей жизни избегает».

Она его спросила: «Сын, ты овладел ученьем,

А знаешь ли, что значит поговорка в нашей вере:

«Оброненная честь есть возмещение потери»?

Ответил сын ей: «Нет», – смотря на мать с недоуменьем.

– «Но если ты не знаешь этого, то как ты можешь

Сказать, что ты учён? Езжай к учителю учиться,

Когда узнаешь суть её, то можешь возвратиться,

Суть этой поговорки, знаний всех твоих дороже».