Шрифт:
Ну вот, всегда происходит одно и то же: сначала они глупо таращатся, затем улыбаются, и уже потом зависит от индивидуальности: одни несут чушь, другие дают волю рукам, некоторые и тому и другому одновременно. У этого появились проблемы с речью. Ну, наконец-то.
– Простите, мисс, я вынужден проверить вас в центральной. Как ваше имя?
– Элизабет Таррел.
Мог бы отвернуться, а не передавать напарнику через плечо, я еще не отпетая гангстерша.
– Все в порядке, мисс Таррел.
– Но что же я нарушила?
– У вас не горит левый поворот, и вы не заметили несколько знаков. Если хотите, мы могли бы проводить вас до ближайшей мастерской.
– Нет, к сожалению, я спешу, мне здесь недалеко, и левый поворот уже не понадобится. Обязуюсь замечать все знаки. Я могу ехать?
– Да, мисс.
На этот раз не соврала. Осталось действительно сущие пустяки до дома. А парень все же увязался за мной. Теперь может узнать, где живу, и это совсем ни к чему. Потом долго не отвяжется. Надо что-то предпринять.
Я припарковала машину, нырнула в супермаркет и осторожно выглянула из-за банок. Тип оказался настырным и решил выслеживать меня по всем правилам детективных погонь: осталось вытащить пушку убойного калибра и потрясти ею перед восхищенными налогоплательщиками. Ага, чуть не засек. Я пригнулась и перебежала за другой стеллаж, потом еще за один и так перебралась ко второму выходу за углом. И то ли меня предали, то ли сама не убереглась, но молодчик неосторожно высунулся из-за угла. Ну, погоди! Я направилась прямо к нему.
– Что вам вздумалось преследовать меня?
Этот тип к тому же краснеет!
– Я, мне…– замялся он.
– Увы, вечером я занята, а завтра и вовсе выхожу замуж, так что выбросьте этот вздор из головы, я сожалею, что так получилось. Надеюсь, вы будете благоразумны и не станете больше шпионить за мной. Прощайте.
А теперь быстро и не оглядываясь. Слава богу, отстал.
ГЛАВА 2. САМЕЦ, НЭНСИ И ЗАНУДА
Дверь была не заперта, я толкнула ее и вошла.
– Нэнси, ты здесь?
Спит, наверно. Ну да, вон пятки торчат, если не шуметь, то она не проснется.
Я осторожно прошла в другую комнату и упала в кресло. В ту же секунду дверь отворилась и появилась красивая, хорошо сохранившаяся женщина, моя мать Нэнси. Она запахнула халат, настороженно посмотрела на меня и спросила:
– Ты ездила к нему?
– Да.
– Ну и что?
– Завтра в десять.
– О, как я рада, дорогая! Ну как он тебе?
– Три эс: самовлюбленный, современный самец, не теряющий даром времени.
– Но он хоть симпатичный?
– О, да! Красавчик!
– Вот здорово!
– Да, и чем дальше, тем сильнее мне хочется послать все к черту!
– И не думай даже! У нас нет ни гроша.
– Я пойду работать.
– А я что, по-твоему, должна отправляться в богадельню?
– Почему? Я вполне обеспечу нас обеих.
– Жалкими грошами?! Ты же знаешь, что я не привыкла жить в нищете, мне сорок пять, я еще не стара, но и не так молода, чтобы без труда заарканить подходящего мужа. И еще этот негодяй Фил не оставил ничего.
– Не надо было выходить за этого сосунка, моего ровесника.
– Он был на три года старше тебя!
– Подумать только, на целых три года!
– Что ты понимаешь?! – взорвалась Нэнси. – Ты, старая дева, которая ухитрилась еще ни разу ни с кем не переспать! Что ты можешь знать об этом?
– К счастью, ничего. И знать не хочу.
– Эгоистка!
– Может быть.
– Я знаю, это все из-за леди Джейн, это она превратила тебя в бесчувственную колоду, из тебя теперь даже слезинки не выбьешь. А каким очаровательным добрым ребенком ты была, ты так радовалась каждому моему приезду…
– Которому ты удостаивала меня раз в один-два года, чаще всего после очередного развода. Ты приезжала к нам, чтобы отоспаться, похудеть, в общем, набрать форму; надо сказать, тебе это блестяще удавалось, через месяц ты возрождалась как Феникс из пепла и опять бросала меня, чтобы пуститься в погоню за очередным любовником или мужем. В чопорный дом леди Джейн ты вносила веселье и что-то вольное, отчего я балдела. В это время мне разрешалось делать все, я обожала тебя и, когда ты спала, сидела под дверью твоей спальни. Ты выдумывала массу интересного, до чего я бы сама не додумалась. Помнишь? Ты привела откуда-то живую лошадь и поселила у нас в гараже; а воздушный шар, а клоуны? Да! Ты была неподражаема! И когда ты, оперившись, уезжала внезапно, не простившись, я плакала от страшной тоски недели две подряд. Не знаю, как леди Джейн, такая мудрая женщина, позволяла тебе приезжать к нам? Она же видела, чего мне это стоит. Правда, в двенадцать лет у меня что-то сломалось внутри и я уже не так страдала.