– Иду ва-банк.

– А-а, мой старый знакомый!
– Ларго протянул руку.
– Теперь игра пойдет сильная. Может, вам сразу передать банк? Впрочем, вам я даже проиграю с удовольствием.
– И любезно улыбнулся.

Потом легонько надавил рычажок устройства и, ухватив карту за высунувшийся в щель розовый язычок, бросил ее Бонду. Следующую взял себе, выдавил еще по одной. Бонд посмотрел первую и выложил, открыв, на стол бубновая девятка:

– Неплохо для начала. Беру вторую.

Открыл и бросил рядом с девяткой - десятка пик! Если только у Ларго тоже не девять или девятнадцать очков, Бонд выиграл!

Тот засмеялся, но несколько натужно, и открыл карты: червонная восьмерка и король пик. Тоже комбинация, но у Бонда лучше. Ларго проиграл на одно очко, так обидней всего проигрывать.

– Кому-то надо быть и вторым, - громко сказал он.
– Так и знал, что вам повезет.

Крупье пододвинул Бонду кучку жетонов. Бонд кивнул на груду подле соперника и заметил:

– Вас тоже счастье не обходит. Предлагал же я взять меня в долю.

Тот рассмеялся:

– А давайте еще раз сыграем. Ставьте, что выиграли, а мы с мистером Сноу пойдем ва-банк.

Мистер Сноу (как было известно Бонду, один из пайщиков) хмуро кивнул. Бонд поставил восемьсот, а они против него по четыреста. И он опять выиграл, и опять на одно очко.

Ларго смотрел зло, но улыбался:

– Все ясно, сдаюсь. Мистер Сноу, играйте-ка дальше сами. Я мистеру Бонду, видно, не соперник.

Сноу пододвинул Бонду выигранные тысячу шестьсот долларов. "А забавно было бы сейчас передать банк, - подумал Бонд, - и пусть новый банкомет проигрывает." Он снял ставку и сказал:

– Пас.

За столом взволнованно зашумели.

– Что вы делаете!
– театрально возопил Ларго.
– Хотите, чтоб я перекупил банк и проигрался? А я, и правда, куплю. Поглядим еще, чья возьмет...
– Он кинул на середину стола жетонов на тысячу шестьсот.

– Иду ва-банк, - произнес Бонд. Против собственного, только что проданного: мол, два раза выиграл и в третий играю, никуда, милый Ларго, не денешься!

Тот по-прежнему улыбался, но смотрел с новым, внимательным прищуром.

– Да вы точно подрядились меня обыграть. Что это, кровная месть?

Интересно, а среагирует ли на слово?..

– Что вы, какая месть. Просто мне померещилось особое свечение, спектр.
– Бонд произнес это слово легко, без нажима.

Ларго вздрогнул, нахмурился. Улыбка тотчас возвратилась на его лицо, однако он весь подобрался, напрягся, прищурился зорче. Облизнул губы:

– Что-что померещилось?

– Я называю это спектром невезения, он висел, точно облако, у вас над головой. Вот я и решил, что удача от вас отворачивается.
– Бонд говорил легко, будто шутя.
– Проверим мою примету?

За столом смолкли. Игроки чувствовали: зреет схватка. Шутка оборачивается оскорблением, англичанин задирает соперника. Не замешана ли тут женщина? Все затаили дыхание.

Ларго расхохотался. Он упорно изображал весельчака.

– Все ясно!
– возвестил он.
– Уважаемый мистер Бонд хочет сглазить мне карты. А мы на это вот так отвечаем!
– Он выставил указательный палец и мизинец вилкой и ткнул в сторону Бонда. За столом тоже захохотали, но Бонд видел, что вилка - известный жест мафиози - нацелена по-настоящему, зло, грозно.

– Ну вот, теперь вы меня сглазили, - добродушно рассмеялся он.
– Только целить надо было не в лицо, а в карты... Что ж, посмотрим, каков ваш спектр против моего.

На лице Ларго снова мелькнула тень: второй раз это слово - случайность ли? Он надавил на рычажок:

– Два раунда мы отбоксировали. Третий, главный!

И быстро выкинул четыре карты. За столом боялись шевельнуться. Бонд взял свои, заглянул. Десятка треф и червонная пятерка - то есть пять очков. При пяти трудно решиться, брать или нет. Он положил карты не раскрывая. И сказал уверенно, будто у него на руках шесть или семь очков:

– Хватит.

Ларго задумчиво прищурился. С отвращением бросил раскрытые карты на середину стола: у него тоже пять очков. Брать, не брать? Посмотрел на уверенного, невозмутимого Бонда - и взял. Девятка пик. Не возьми он, у них вышло бы поровну, а теперь у Ларго четыре очка против пяти.

Бонд неспешно открылся.

– Говорил же вам, цельте в карты...

Между игроками поднялся шепот:

– Если бы итальянец не взял...

– Я всегда беру при пяти!

– А я никогда!