Я пожимаю плечами.

— Были… — и тут же морщу нос.

Блин, это "были" звучит так, словно ко мне стояла очередь, но мой перечень любовников довольно скромный.

Я трижды состояла в отношениях.

С первым встречалась чуть больше года, со вторым всего три месяца. Третьим оказался мой предатель-муж.

— Скажи, а я тебе нравлюсь? Ну как человек, — Артем оглядывает меня своими голубыми глазами, задерживаясь на груди, а потом снова возвращается к лицу.

— Наверное. Да, — ответив, я чувствую, что грудь и щеки немного печет.

— Ты знаешь мою семью, мое окружение, каким я могу быть?

— Мы давно не общались, но, в принципе, да, — я невольно улыбаюсь. — Я знаю, что от тебя можно ожидать.

— И ты не находишь странным, что я провожу выходные на даче твоего брата, где столько ценных вещей? — продолжает допытываться Тёма.

— А что такого? — морщу лоб.

— К примеру, я могу подогнать грузовик и вывезти все отсюда.

— Нет, не можешь. Ведь Сережа твой друг. И, вообще, ты не такой.

— Стало быть, ты мне доверяешь? — усмехается Артем, приподнимая бровь.

— Ну да.

— И я привлекаю тебя чисто внешне, — утверждает он, опуская длинные ресницы.

Его губы трогает ухмылка.

— Нет, ты не в моем вкусе, — дразню его.

— Довлатова, ты можешь не врать? Просто признай, что я привлекательный.

— Ладно.

Без сомнения, Рогозин один из самых сексуальных парней, которых я встречала.

— Ну и скажи мне, каким образом ты стала шлюхой, испытав влечение к человеку, которого знаешь, которому доверяешь и даже считаешь привлекательным? Разве это ничего не значит?

Я беру паузу, обдумывая его доводы.

— Хм… Пожалуй, ты прав. Но я все равно гипотетическая шлюха, но в более узком понимании, — мне не дает покоя наш поцелуй. — То есть я все равно могу поддаться на чары какого-нибудь милого знакомого и переспать с ним.

Артем снова смеется.

— Так, — старается придать своему лицу более серьёзный вид. — Вспомни сейчас любого мужика, хорошего парня, которого знаешь и которому симпатизируешь. Например, с работы или среди друзей, неважно, — просит он.

Я отвожу взгляд к открытому окну, расположенному в кровле дома. Сквозь москитную сетку в небе сияют звезды.

— Игорь, — отвечаю, мысленно перебрав несколько имен. — Мой фитнес-инструктор.

— Ты бы переспала с ним?

— Что? Нет. Конечно, нет. И, вообще, он женат.

— А не будь он женат? — не отстаёт Тёма.

— Тоже нет. Однозначно.

— Тогда получается, тебя потянуло не просто к какому-то знакомому милому парню. Тебя потянуло именно ко мне, — делает вывод Артем. — Шлюхам же без разницы, кого хотеть. Ты не виновна. Дело закрыто, — сообщает он нарочито официальным тоном.

Выслушав его, я медленно покачиваюсь в подвесном кресле.

— А ведь и правда, — неожиданно соглашаюсь. — Я не шлюха.

— А я о чем? — ободряюще улыбается парень.

Никогда бы не подумала, что он умеет быть таким вдумчивым и внимательным. Меня пронзает чувство вины.

— Прости, я напилась и лезу к тебе с глупостями.

— Ничего подобного. Благодаря тебе я узнал, что из меня может выйти классный адвокат, — замечает Артем. Я хмыкаю, хотя не могу с ним не согласиться. — Полин, а вот сейчас серьезно, — его тон меняется, голос звучит ниже и доверительнее, — не парься, мы отлично поболтали, все останется между нами. И я всегда был о тебе очень высокого мнения.

— А вот я тебя явно недооценивала, — признаюсь ему. Теперь мне неловко, алкоголь почти выветрился. — Спасибо, Тём. Спасибо, что выслушал, что поднял настроение, — говорю совершенно искренне. — День был очень фиговым. Я, наверное, пойду, — шевелю пальцами в ворсе ковра и поднимаюсь.

— Подожди, Полин… — Тёма покусывает губы. — Так нельзя. Ты приходишь ко мне в этой своей сексуальной сорочке, светишь своими острыми сосками, а потом сваливаешь?

Я давлюсь воздухом, машинально осматривая себя.

Не такие уж они и острые.

— Что за пунктик на сосках?

— Заметила, — самодовольно замечает Артем.

— Ты опять?

— Я опять. И если ты сейчас уйдёшь, я выпрыгну в окно от безысходности и сверну себе шею, потому что я ещё ни одну девушку так долго не уламывал, — он шутит, но при этом говорит так убедительно и пылко.

— Тём… — предостерегаю его от дальнейших попыток это делать.

— Что? — Рогозин таращит глаза. — Мы десять минут обсуждали то, как ты меня хочешь. И я требую консумации.