– Там с этим Елисеевым какая-то мутная история, – прервал его размышления Чернов. – Он баллотировался на пост несколько лет назад, но за месяц до выборов его поймали на взятке и посадили. Год отсидел и досрочно вышел. И в тот же день пропал без вести действующий мэр – Николай Лучников. Дело до сих пор открыто: ни свидетелей, ни подозреваемых…

– Только откинулся и сразу мэром стал? – а дело становится все интереснее и интереснее.

– Он такую кампанию провел, Голливуд позавидует!

Некоторое время Рома молчал, переваривая услышанное. И вдруг выдал мучившую мысль вслух:

– Почему жена мэра города завела аккаунт в Тиндере и обчистила меня?

– Шеф, я без малейшего понятия, сами знаете, я люблю факты. Догадки строить не умею.

В зал заглянул какой-то странный человек, внешне настолько похожий на Эйнштейна, что Бочаров несколько раз моргнул. Если бы тот высунул язык, Рома бы точно перекрестился.

– Что-то еще, Чернов?

Эйнштейн всем своим видом дал понять, что пришел по Ромину душу.

– Еще ребенок есть, – вставил Чернов, – пацан семи лет.

Роман молчал. Эта история все больше и больше обрастала подробностями, а достижение цели – множеством препятствий. Он-то думал, что эта девчонка просто сумасшедшая, которая не может устроить свою личную жизнь из-за странных пристрастий. Но учительница, замужем за мэром, да еще и с ребенком – что за ерунда?

– Босс, может, оставите это дело? Слишком мутная эта семейка…

– Разберусь, – буркнул Роман и, поблагодарив, сбросил вызов.

Прямо перед ним тут же нарисовался Эйнштейн.

– Роман, Дмитриевич, там это… того самого… мы вас к столу ждем.

К столу?

Бочаров не спеша встал и рассеянно огляделся.

– А что за повод? – положив в карман телефон, Роман поправил галстук.

– Ну так это… новый член коллектива, так сказать. Вы.

– Серьезно?

Ах, вот о чем говорила Токарева. Они организовала поляну для него. Бочаров внезапно почувствовал резкий укол совести. Он даже не подумал об этом. Наверняка у них так принято встречать новых коллег. Он должен был купить какие-то угощения, бог знает что еще… А все, что занимало его мысли – это гранатово-красные губы загадочной девушки-Crazy chick.

– У нас уже семь лет состав коллектива не менялся, но в этом году несколько классов добавили. Вы – наша находка, если можно так сказать, – пояснил Эйнштейн. – Меня Игорь Павлович зовут. Можно просто Палыч.

«Черт, какая же я неблагодарная скотина!» – думал Бочаров по пути в учительскую.

Стало еще хуже, когда он зашел в кабинет вслед за Палычем и увидел накрытый стол, полный угощений, и весь учительский состав, улыбающийся во все тридцать два.

***

– Присаживайтесь, присаживайтесь, Роман Дмитриевич, – защебетала Инна Ивановна, кружа вокруг него и приглашая сесть рядом. – Вы уж нас простите, мы скромненько накрыли…

– Это вы меня простите, – Бочаров быстро оглядел присутствующих и не нашел Елисеевой. – Я должен организовывать фуршет, а не вы. Мне ужасно неловко, что я сам не догадался…

– Тогда я предлагаю, – Палыч рухнул напротив и принялся открывать пачку сока, – сесть с нами за стол, чтоб неловкость вашу того… жаль выпить нельзя.

– У вас еще вторая смена, Игорь Павлович, – напомнила Денисова.

– Тут у половины из нас ещё уроки и дежурства, – хохотнула Токарева, заботливо накладывая Роме в тарелку бутерброды с икрой, которая тонким слоем была размазана по ровно нарезанному багету. – У Тоньки вообще сегодня родительское собрание.

– Родители Сизикова придут? – Денисова заглотила канапе с оливкой, кусочком ветчины и сыром. Пока она жевала, родинка лениво перекатывалась вверх-вниз и по кругу. – Хотелось бы побеседовать с ними лично.

– Сомневаюсь, – заговорила худенькая молодая особа, сидящая у края стола. – Они не были еще ни на одном собрании за четыре года.

– Тонь, а куда твоя закадычная подруга сбежала? – Палыч протянул ей сок. – Даже не осталась с нами посидеть.

– Можно мне лучше воды? – попросила она.

Несколько бутылок стояло на подоконнике у приоткрытого окна. Бочаров поднялся, чтобы принести одну из них, и одновременно с ним встала Тоня.

Рома с любопытством наблюдал за ней, удивляясь. Он мог поначалу принять ее и за парня. Наверное, короткая мальчишеская стрижка, объемный вязаный свитер и джинсы в облипочку сбили его с толку. А вселенская грусть в глазах делали ее похожей на жалобного котенка.

– Ксюша Костика к логопеду повезла, – пояснил свитер на ножках и внезапно зыркнул на Рому таким взглядом, от которого ему снова стало неловко и одновременно расставило кое-что по полочкам. Она знает! Он не понимал пока что именно: все до малейших деталей или в общих чертах. Но она определенно в курсе, что он та самая жертва Елисеевой в отеле «Континент».