— Кизаму-сан, разрешите вопрос, — обратился он довольно-таки миролюбиво.

— Спрашивай! — разрешил я.

— Вы в прошлый раз применили какую-то магию?

— О чём ты? — спросил я, одновременно с этим вспоминая нашу прошлую встречу в этом кафе, едва не окончившуюся моим избиением.

— У вас тогда глаза пожелтели…

Я не знал, что ответить. Я понятия не имел что было в прошлый раз. Но сейчас было важнее другое: Шогу начальник дворцовой стражи. Он же может рассказать отцу. И от моего ответа будет зависеть моя жизнь. Скажу да, у меня есть магия, и он заложит меня отцу. Скажу нет, совсем страх потеряет, потому что без магии я пока ещё дохляк.

Но в голову, к сожалению, ничего не приходило. Поэтому я решил пока тянуть время.

— Зачем тебе? — спросил я.

— Я всегда мечтал о магии, даже хотел пойти в храм поклониться Всеблагой, но ваш отец, Кизаму-сан…

— Мой отец против магии, — закончил за него я. — И что?

— Как вам удалось? — выдохнул Шого вопрос. И зачастил: — Вы не подумайте, я всё понимаю и никому не скажу! Но как вам удалось? Ведь вы же были совсем…

Шогу поймал мой взгляд и не стал продолжать.

И правильно, что не стал. Потому что не важно, что случится потом, но скажи он, что я дохляк, и я ему врезал бы. Хотя да, я дохляк. Пока дохляк.

Выручила Ёсико.

— Кизаму-сан получил благословение Всеблагой, — с гордостью заявила она.

— Но говорить об этом всем подряд не следует! — добавил я, пристально глядя в глаза Шогу.

А сам в это время подумал: какая удобная богиня! Её благословением можно объяснить всё что угодно!

— Да, я понял, — закивал Шогу.

— Ты пообедал, боец? — спросил я.

— Да-да, — засуетился Шогу.

— Отвечать по форме! — приказал я.

И Шогу снова выпрямился.

— Пообедал, Кеншин-сан. Готов идти продолжать службу!

— Иди, — разрешил я и снова повернулся к Ёсико.

Заканчивали еду мы под щебетанье Ёсико — она рассказывала разные случаи из жизни в храме, в том числе про сэнсэя и верховную жрицу.

Из её рассказа я понял, что жрица и сэнсэй не ладили. Жрица не понимала, почему Макото остался обычным послушником, а не стал священником или даже отцом основателем церкви. Ведь до него церкви Всеблагой не было. И вообще, это ему явилась богиня.

Но Макото считал, что его долг исцелять людей, дарить им надежду и утешенье.

Что касается верховной жрицы, шисаи Анита пришла в храм не так давно, но из послушниц перешла в служители, а потом и вовсе стала шисаи. Однако не успокоилась, пока её не избрали верховной жрицей.

Она держит храм в ежовых рукавицах. Там всегда порядок и чистота. И нищие всегда сидят на ступенях…

Из оговорки Ёсико я понял, что нищие часть денег отдают в храм. Я что-то такое и ожидал.

Наконец мы поели.

Когда я рассчитался, и мы вышли на улицу, Ёсико сладко потянулась, и я засмотрелся на её шарики.

В мыслях я уже взмывал вверх вслед за ними, мечтая о том, как зажму её где-нибудь в углу. И тут она жёстко опустила меня на землю.

— Ну что, пойдём, я покажу тебе, где твоя школа? Да пойду посплю, а то сегодняшняя ночка была очень непростой. Столько раненых… Давно не было таких сильных атак, мы уже отвыкли от такого.

Школа! Блин! Мне нужно в школу.

Сегодня уроки, наверное, уже закончились, но знать, где находится школа, мне нужно. Хотя бы для того, чтобы завтра с утра не блуждать по городу.

С подпорченным настроением я поплёлся за Ёсико в школу.

Идти оказалось недалеко. Прошли три улицы, завернули, прошли ещё немного и остановились перед воротами на школьный двор.

Во дворе группками стояли и гуляли ученики. Я очень надеялся, что это не мои одноклассники. Зря надеялся! Только мы остановились в воротах, как со двора донеслось:

— Посмотрите, кто решил почтить нас своим присутствием! Кизаму-сама, проходите, не стесняйтесь!

Мне очень не понравился тон, каким были сказаны эти слова.

Ещё и Ёсико развернулась и, бросив на прощанье:

— Скучно будет, заглядывай! — быстренько слиняла.

Момент, когда можно было безнаказанно уйти, был упущен — все ученики пялились на меня, а из здания уже выходил учитель.

— Кизано, заходи, что же ты стоишь в воротах… — произнёс учитель и добавил для остальных: — А вы почему не заходите? Перемена закончилась.

Народ нехотя потянулся вслед за учителем.

Делать нечего, я вошёл в школьный двор и направился ко входу мимо группки, состоящей из трёх парней и одной девушки.