Стало легче, когда почувствовал, что Роман держит за руку, и спросил:

– Что у тебя с учёбой, Рома? Что ты мечешься, я не могу понять?

– Ты же все уже знаешь, Макс. Зачем спрашиваешь?

– Не переживай, не оттого, что нечего делать. Сам прекрасно понимаешь.

– Ну не хотят они, чтобы я уходил из школы, понимаешь?

– Перестань ты воевать с ними, ведь тебе же это нужно – иди и учись. Поймут со временем. Не стоит колебаться, тем более тебе.

– Максим, как? Я не знаю, чего они хотят: то в одиннадцатый класс, то в колледж – мешают мне принять решение, сбивают с пути: а я начинаю задумываться в правильности принятого решения, даже начинаешь сомневаться: чьё оно? Моё решение или их. Время-то не остановить, Макс, и всё идёт своим чередом – не так, как нужно все это понимают; и это пугает их, – та самая неуверенность, которая укоренилась во мне настолько, что я становлюсь бессильным перед временем. Побеждая меня и заставляя делать, что-то другое, что от меня не зависит, Максим, сделай же что-нибудь! Ты же можешь!

– Что, Роман? Только вижу, что ты бросишь школу и пойдешь в лицей; но и его в итоге бросишь, оставшись даже без школьного аттестата, понимаешь меня?! Что ты мне предлагаешь сделать и с кем? С тобой или с твоими родителями? Объясни мне: что ты хочешь, чтобы я сделал? Повернул время назад? Ты же знаешь, сколько раз я уже разговаривал с твоей мамой, – и это ни к чему не привело. Она просила поговорить с тобой, чтобы ты не бросал учебу. Я ей объяснил то же, что и тебе. Но с собой она не справилась; а ты не решаешься на конкретные решения…

– Что же ты хочешь мне сказать, дружище?

– Или учись хорошо в школе, а потом иди в свой лицей – побори себя; или закончи десятый класс и уходи в лицей. А с родителями разберись сам: ты уже взрослый и хватит писать в пеленки. Как ты думаешь?

– Но я уже пытался что-то решить, но ничего не выходило, ты же видишь сам.

– Тогда учись и не бросай школу, вот и всё! О чём ещё можно говорить. Сам всё видишь и понимаешь. О чём ты ещё думаешь Рома?! Не смеши меня.

– Я не могу учиться в этой школе, даже ходить туда, пойми же ты меня правильно.

– Ромка, ты и лицей бросишь, понимаешь почему? Там целый год изучают школьную программу, а ты уже не можешь! Вот она проблема – в тебе, дружище; и только ты можешь, перешагивать через себя и через сложившиеся обстоятельства, исправить положение. Ни я, ни родители не поможем тебе, а только будем мешать, да сбивать тебя с пути. Мне этого не хотелось бы, понимаешь? Вот я говорю тебе сейчас, а ты думаешь: куда бы завтра уйти утром, – только бы не в школу!

– Откуда ты знаешь, что я думаю.

– Оттуда Рома, – он снова почувствовал усталость, не давшую ему договорить, подумал: “Зачем Роману говорить – откуда и что я знаю – совершенно не нужно”. – Я хочу спать, сильно устал. Часов в шесть разбудишь, ладно.

Максим уже не слышал, что ответил Роман; силы оставили его, и он снова очутился в крепких объятиях сна. Ему приснилось, что, стоя у подъезда, какая-то девушка быстрым шагом вышла из подъезда, и резким движением расстегнула молнию его куртки. Ещё ничего не успев понять, увидел, как она также быстро затолкала ему за пазуху, подаренный им же букет пионов, и удалилась, застегнув молнию куртки и ни говоря, ни слова…

Светлана Викторовна сильно захотела пить, когда услышала в телефонной трубке, что Штыфорук Максим – её самая беззаветная любовь, лежит дома со сломанной ногой и не может ходить в школу. Учителя уже по составленному директором графику приходят к нему домой, и проводят уроки, и она есть в этом самом графике. Её терзала мысль, что она не сможет прийти к нему, ведь сама только что выписалась из больницы, и будет лежать дома, сколько – ещё не знает. Но он же не знает, что со мною случилось и подумает, что я не хочу ходить к нему.

– Давно он уже не ходит в школу?

– Уже третья неделя пошла, – ответила Нина Ивановна – секретарь директора школы.

– Сколько раз в неделю мне нужно приходить к нему?

– Всего два раза, – услышав это, Светлана расстроилась: целых два раза в неделю можно было общаться, а она не сможет…

– Светлана Викторовна, вы не переживайте. Он же умный мальчик, и сам справится, как вы думаете? Вы просто позвоните ему и дайте задание, а потом проверите. Не нужно так переживать.

– Хорошо-хорошо, я так и сделаю, спасибо за совет. До свидания. Я ещё позвоню. – Света несколько раз пыталась положить трубку, но так и положила её рядом с телефоном, пошла на кухню, но воду пить не стала, а поставила чайник. Закурила, вопреки запретам врача, нервно выпуская дым, закрыла глаза, вспомнив ночь перед аварией – всю до последнего мгновения, иногда открывая глаза, чтобы стряхнуть пепел сигареты. Ей нравилось ощущать то, что так долго терзало и мучило её в ту ночь. Светлане чувствовалось, а не казалось: именно чувствовалось, что она смотрит на всё это и переживает уже совершенно не так, а ей это всё нравится. Закуривая новую сигарету, ей вдруг стало ясно видна граница ее изменившихся чувств, когда ранее она поддавалась власти эмоций, и ничего не могла с собой поделать, путаясь в словах и поступках. Сейчас, однако, она уже совсем легко справлялась с собой и чётко понимала каждый свой шаг почти до конца. Но смущала одна неясность, как и всегда: для чего ей всё это нужно было пережить? Свете показалось, что ответ где-то совсем рядом, одна она не сможет найти его. С этим она не хотела смириться, но в то же время ей верилось: всё идёт правильно, и что она поймет – со временем и потом всё станет ясно. “Не зря же мне приснилась школа”. Даже как-то странно и необычно почувствовала себя Светлана, вспомнив школу. Дернув рукой, обожжённой сигаретой, и уронив пепельницу на пол, она вспомнила Максима.

„Надо же!” – Подумала она, собирая пепел с пола и вспоминая их первый урок, как красивый мальчик сказал “Я” и встал, а она впервые посмотрела на него и забыла, что идёт урок… Учительница увидела в нём что-то необычное, чистое и непрочное, прочно задевшее её за душу, даже не задевшее, а оставшееся там чувство. С первого же взгляда, его взгляда, крепнувшее в её сердце; а она не могла оторвать своего взгляда от его – девственного непрочного и чистого, и такого светлого, – который она так давно искала и мечтала о таком…