Женщины бежали к нему, а не от него.

Он сердился из-за своей любовницы Изабеллы, с которой он расстался всего за несколько мгновений до того, как Кендра нашла его в беседке. И не потому, что Изабелла оскорбляла и обвиняла его.

Его никогда не волновали ее эмоциональные всплески. Он редко обращал на них внимание те полгода, что продолжались их отношения.

Но ему нравился регулярный и частный секс. Зная об этом, Изабелла намеренно затягивала их разговор той ночью, прекрасно понимая, что Бальтазар на грани.

Изабелла расплакалась, когда рванула прочь из беседки, но он понимал, что она плачет из-за потери доступа к его кошельку. Он знал: как только она выйдет на свет вечеринки, ее слезы чудесным образом высохнут и она пойдет искать нового благодетеля.

Он отправил своей секретарше сообщение с приказом не переводить больше деньги Изабелле, и тут в беседке появилась Кендра.

Он не знал, кто она такая, и поэтому Кендра показалась ему глотком свежего воздуха после душной, назойливой Изабеллы.

Нежные розовые щеки. Едва заметные веснушки на носу, хотя Бальтазар мог поклясться, что в священной внешности так называемой американской элиты не бывает изъянов. Ее волосы были зачесаны ото лба и уложены в элегантную прическу, а прядки обрамляли лицо.

Она остановилась перед ним, как испуганный олененок, ее блестящие глаза расширились, а чувственные губы приоткрылись.

Бальтазар не верил в невинность. И все же той ночью у него возникло искушение поверить, что эта женщина – исключение из правил.

Она быстро доказала, что он ошибался.

Невинная девушка не могла так таять и выгибаться от желания и страсти. Ни одна девственница не отдавалась бы ему так охотно. Ему хотелось сорвать с нее платье, уложить на широкую кровать в комнате за закрытой дверью и насладиться ею.

Но она отвернулась и убежала.

А когда он наконец вернулся на утомительную вечеринку, изумленный тем, что с ним случилось, все обрело для него отвратительный смысл.

Томас Коннолли – этот напыщенный мерзавец – произносил речь, а за его спиной выстроилась семья. Ухмыляющийся Томми – злобный наследник, который думал, что деньги защитят его от грехов. Жена Томаса, которая явно принимала успокоительные лекарства и выглядела пустой и отстраненной.

И Кендра – дочь Бальтазара. Она оказалась такой же избалованной, как и все остальные, несмотря на то что стояла рядом со своей матерью и притворялась невинной.

Восемнадцать месяцев спустя, когда появились первые расхождения в бухгалтерских расчетах «Скалас и сыновья» с судоходной компанией семьи Коннолли, Бальтазар решил действовать. Но он вспомнил ту ночь в беседке, страстность Кендры, а потом стал выжидать.

Он не просто позволил Томми заглотнуть наживку. Он сам нарочно провоцировал его на махинации.

Бальтазар сказал себе, что ему следует торжествовать, а не разочаровываться, когда Кендра подошла к нему и остановилась по другую сторону его стола.

Потому что он должен был знать в ту ночь три года назад, что она точно такая же, как и вся ее родня.

О невиновности не может быть и речи. Не в его мире и уж тем более не в ее подлой семье. Со своей стороны Бальтазар Скалас привык к тому, что каждый охотится за его деньгами. У него никогда не было ни одного друга, или женщины, или коллеги, которые не предали бы его за приличную сумму.

Этот урок он усвоил в юности.

Родной брат с радостью ударит ему в спину, если это принесет ему пользу. Бальтазар в этом не сомневался. Вот почему он и Константин аккуратно разделили наследство между собой. Они решили, что им лучше не искушать друг друга.

Избегая стопроцентного взаимного уничтожения, они старались вести себя дружелюбно друг с другом, что бы ни говорили таблоиды. В конце концов, ни у Бальтазара, ни у Константина больше не было родственников.

– Что ты можешь мне предложить? – спросил Бальтазар у Кендры, скрывая ярость.

Теперь она стояла к нему достаточно близко, и он мог разглядеть выражение ее лица. Или хотя бы попытаться. Он мог поклясться, что увидел нечто вроде страдания или опасения.

А может быть, она просто хорошая актриса.

Ее губы слегка дрогнули, потом она быстро поджала их в тонкую линию.

– Назови свою цену, – предложила она ему.

– Меня больше интересует, что, по-твоему, мне нужно. – Он смотрел на нее, как на любое завоевание – деловое или личное. Оценивая прибыль и расходы. Отыскивая слабые места, которые можно использовать в своих интересах. – Что ты можешь мне такого предложить, чего у меня еще нет?