Что ж, эта вздорная особа полностью в его власти, и он запросто сможет превратить её жизнь в ад. Увидим…

В дверь деликатно постучали, прерывая поток мрачных мыслей монарха, и король взорвался:

– Кого принесло?! – разве не понимают они, что ему не до посетителей?!

– Мой лорд? – герцог Милонский почтительно склонил голову, – Могу я с тобой поговорить?

– Только, если не терпит отлагательств! – рявкнул Фернан.

– Ваше величество, я хочу поговорить с тобой о принцессе – твоей будущей супруге…

– Нет! Совет нагадил мне, заставив заключить этот чёртов брачный договор! Я убью тебя, Нэвил, если ты сейчас станешь говорить об этом! – кулак Фернана с грохотом опустился на дубовую столешницу. Чернильница, звякнув, подпрыгнула и опасно сдвинулась к самому краю.

Герцог Милонский был не робкого десятка и уже давно привык к проявлению подобной агрессии довольно ещё молодого монарха, по прихоти судьбы его родного племянника. Ничуть не смутившись, он продолжил спокойным твёрдым голосом:

– В брачный договор королём Лирании, чьей дочерью является ваша будущая супруга, было внесено неоспоримое условие. Согласно ему, принцесса Лирании Флер по собственной воле может вернуться к родителям в любой момент до вступления в брак с королем Эборна, не объясняя причин. По тому же договору, она будет проживать полгода до дня свадьбы во дворце жениха в качестве невесты. Ты хорошо понимаешь, о чём я говорю? В течение этого времени ей будет достаточно одного твоего взгляда, который ей не понравится, чтобы сесть в карету и отправиться домой. При этом, ты получишь славу жениха, который не смог удержать невесту, неотёсанного болвана и самодура. Кроме того, тебе придётся вернуть приданое Флер, а Эборн тут же расторгнет все заключённые договора – торговые, военные, дружбы и т.д. Я хочу, мой лорд, чтобы ты хорошо осознал размер катастрофы, которая непременно произойдет, если любимая дочь короля Лирании вернётся к родителям, к тому же, не объясняя причин.

Король стоял, затаив дыхание, словно забыл, как дышать… Наконец, он с шумом выдохнул и снова громыхнул кулаком по многострадальному столу, заставив чернильницу опять подпрыгнуть и с грохотом таки упасть на пол, заливая вишнёвый паркет чернилами:

– Да, чтоб вас всех! Какой мудак заключил такой договор? Я тебя спрашиваю, Нэвил?! Какого чёрта вы согласились на такое условие? Ну?! Говори! Или, клянусь, я весь Совет спущу в пыточную, и сам с наслаждением развлекусь с каждым!

– Ваше величество, король Лирании не соглашался подписывать брачный договор без этого условия. Лирания – мощнейшее королевство на нашем континенте. Двое родных братьев Флер стали королями в соседних землях, несказанно усилив мощь Лирании. Этот тандем несокрушим. По крайней мере, в данный момент. Потерять такого союзника было бы непростительной ошибкой, нажить врага – смерти подобно. Король Лирании может позволить себе всё. Мы были счастливы уже тем, что он согласился на брак своей любимой дочери с тобой. И, говоря честно, понятия не имею почему. На её руку претендовали далеко не мы одни. Принцесса – неимоверно выгодная партия. Если бы они заключили договор с другим государством, уже тот союз был бы несокрушим. Мы не могли этого допустить. Мой тебе совет, как старого друга (не как герцога, дяди и твоего верного слуги), присмотрись к Флер. И не дай ей улизнуть до вступления в брак.

«До вступления в брак!» – набатом стучало в голове короля.

– Убирайся в преисподнюю, Нэвил! Если ко мне кто-нибудь ещё сунется до конца дня – убью. Даже на глаза не показывайтесь! Вон! – рявкнул монарх.

Герцог поклонился, усмехнулся уголками губ и покинул личный кабинет Фернана.

3. Флер

Откуда столько силы ты берёшь,

Чтоб властвовать в бессилье надо мной?

У. Шекспир

Флер выделили покои на втором этаже восточного крыла дворца. Она сидела в своей гостиной совершенно одна. Принцесса попросила всех оставить её в покое, сославшись на усталость. Удобное кресло стояло перед огромным камином, в котором, гудя, полыхало пламя, даря озябшим рукам приятное тепло. В тёмных, как сама ночь, глазах отражались, танцуя, золотые языки.

Вдруг дверь резко распахнулась, и в комнату вошёл герцог Берский. Спокойствие никогда не было чертой характера этого бунтаря. Быстро подойдя к креслу принцессы, он опустился на пол у её ног, положил красивые руки на колени принцессы, сверху положил голову и снизу вверх уставился в огромные глаза.

– Флер, солнышко, ты как? – в его голосе звучали нотки тревоги и слепого обожания.

Герцог Альберт Берский был бессовестно красив. Высокий, статный, с прямой линией плеч и безупречной осанкой, свойственной всем членам королевских семей. Его тёмно-каштановые волосы, такие же, как у Флер, крупными локонами разметались по могучим натренированным плечам. Альберт считался одним из лучших фехтовальщиков королевства. Племянник короля проводил много времени в фехтовальном зале, оттачивая искусство боя, отчего его тело стало гибким и рельефным. Огромные мышцы рук красиво играли даже под свободными рукавами рубашки. Его необыкновенные глаза были светлее, чем у Флер. Они, скорее, были ореховыми с чёрным ободком вокруг радужки. В минуты гнева или волнения они становились абсолютно чёрными, завораживающими, пугающими и одновременно волнующими. Глаза обрамляли густые ресницы, изогнутые, словно их специально завили. Губам Альберта завидовали первые красавицы королевства – в меру полные, чётко очерченные, насыщенного тёмно-розового цвета. Это сочетание утончённой красоты и мужественности сводило с ума. Кроме того, герцог любил и умел красиво одеваться. И сейчас белоснежная рубашка из дорогущего тончайшего шёлка так выгодно оттеняла цвет его волос и глаз. Неудивительно, что к нему тянулись женщины всех возрастов, независимо от положения в обществе. Он же таял в присутствии лишь одной, но такой недоступной…

Флер с трудом оторвала от огня взгляд, выныривая из своих невесёлых дум.

– Альберт! Мне уже так плохо здесь… Не бросай меня, мой мальчик… – она привычно запустила руку в его густые волосы, наклонилась и слегка коснулась губами его губ.

По телу герцога пробежала дрожь желания. Впрочем, как и всегда, когда она звала его «мой мальчик» или касалась своими тонкими изящными пальчиками. Он попытался углубить поцелуй, но Флер тут же отпрянула и покачала головой. Тоже – как всегда.

– Нет, Альберт. Уже – нет и никогда, – печальная улыбка скользнула по её губам.