Что означает «не самостоятельно», Раиса не знала. Ей просто нравилось это выражение. Вот нравилось – и всё. Она вставляла его везде, где надо и не надо. И, ко всеобщему удивлению, оно везде было к месту.

Раздался звонок телефона.

– Соскучиться не успели, а уже лица, давно позабытые, тут как тут, – не удержалась от сарказма Раиса. – Что-то раненько. Случилось что?

И действительно.

Так рано Элеоноре после премьеры звонить было не принято.

На часах было всего-навсего 9:00.

И у кого хватило на это смелости?!

– Самоубийца… – прошипела Раиса. – День обещает быть не томным.

– Да, – жеманно ответила Элеонора. – Слушаю вас.

Раиса спрыгнула с подоконника и быстро запрыгнула на кухонный стол.

– Ну что вы.. Конечно помню. Нет… Не рано. Всё утро на них любуюсь.

Раиса подошла настолько близко к Элеоноре, что часть персидских длинных волос ее хвоста чуть не заткнули актрисе рот.

– Тьфу, отстань… Ой, простите, это не вам. Это Раиса вам привет передает.

При этих словах Элеонора хитро подмигнула кошке. А кошка нежно ткнула ее своим носиком.

– Вы запомнили ее? На всю жизнь? Приветик ей? Посмотреть куда? – и Элеонора перевела глаза на журнальный столик, где стоял компьютер. – Весь город?.. Страна?.. Зарубежье?..

Раиса, заподозрив самое страшное, на всякий случай спряталась под столом. И притихла.

Вообще-то она любила Элеонорин компьютер. А что? Теплый, яркий, музыка опять же…

Но только не в этот раз. Ее седьмое чувство выживания подсказывало ей, что от звонящего ничего хорошего ждать не стоило. Так как нетрудно было догадаться, кто звонил в такую рань.

Кто запомнил ее, безобидную и ласковую кошку. на всю жизнь настолько, что передавал приветы.

– Спасибо, что хоть стихи свои читать не стал… – прошипела Раиса и съёжилась от предвкушения надвигающегося чуда.

– Какой кошмар!.. – застонала Элеонора и отодвинулась от экрана. – Какой ужас!..

– Что там? Что там? Покажи… – мяукнула Раиса. Она выбежала из-под стола и вспорхнула к компьютеру, прямо на клавиатуру. – Какая прелесть!!! Какой эпатаж!!! – засмеялась кошка и стала тереться мордочкой об экран. – Прямо сразу его зауважала. Давай всем друзьям разошлем. Похвастаемся.

– Какой позор… Как я выйду на улицу?.. – причитала Элеонора, закрыв от позора почему-то ротик, а не глаза. – Как я буду смотреть в глаза людям?

– Каким людям? – переспросила ее Раиса. – Этим театральным гениям, что сделали тебя нянькой? Мать, опомнись!

И она в порыве нежности укусила Элеонору за локоток.

– Ай! Больно! Раиса, ты чего?

– Я чего? – и Раиса прикусила ее еще раз, но нежнее. – Да мы наконец-таки проснулись знаменитыми! Посмотри, сколько лайков! Глупая ты женщина, Элеонора. Глупая, хоть и красивая.

Раиса в знак прощения стала тереться о локоток хозяйки всей своей лохматой спинкой и мурчать.

– Какой кошмар!.. Какой ужас!.. – повторяла, как заговоренная, Элеонора. Но уже не так громко, слёзно и истерично.

– Какая я красивая, пушистая и смелая, – мурчала Раиса себе под нос, время от времени вглядываясь в экран всей своей вечно недовольной мордашкой. – Просто чудо, как хороша.

– Какая я толстая… Какая я старая… – причитала Элеонора. – Как нехорошо я уложила волосы… И фу… Какая пьяная эта Белла…

«Ну, слава Богу, отлегло… – подумала Раиса и всем тельцем прижалась к хозяйке. – Возвращается к жизни».

Это верно. Что тут скажешь? Да ничего говорить и не нужно. Сколько бы лет женщине не было, главное, чтобы другая выглядела хуже. И не важно, как хуже. Просто хуже – и всё. Платье не то. Макияж не тот. Настроение и задний фон. Манеры, возможности, перспективы…

Конец ознакомительного фрагмента.