— Совпадение сроков тебе ни о чём не говорит? Через пять-шесть лет фирма появится, и примерно через столько же времени планирую рожать.

— Дебак! Приступим к тренировкам!

Пока не утонула в руках пацака, успеваю обозначить одну мысль. Если у меня будут синеглазые дети, хотя бы один такой ребёнок, то такая реклама вызовет цунами ажиотажа. Только как это сделать, если ген синих глаз всегда подавляется геном карих?

12 августа, пятница, время 08:35.

Университет Хангук, кафедра немецкого языка.

— Нет, госуним (профессор), я этого сделать не могу, — это один из секретов лёгкости бытия, умение сбрасывать с себя лишний груз. В этом разрезе я очень уважаю ослов. Животные с характером. Если лошадь можно нагрузить так, что она сдохнет или вусмерть её загнать, то с ослом такой фокус не пройдёт. Как только он почувствует, что предлагаемая работа выходит за пределы его возможностей, он останавливается, и с места его трактором не сдвинешь.

— ЮнМи-ян, — снисходительно улыбается завкафедрой со смешным для меня именем БинСук. Резко его останавливаю, вовремя на место не поставишь, потом умучаешься.

— ЮнМи-сии, — поправляю с самой милой улыбкой. — Можно, госпожа Агдан.

Профессор выпучивает глаза.

— Сколько у вас человек в подчинении, госуним? Четверо? Пятеро? Студентов считать не будем, даже если учесть, то несколько десятков. У меня стремительно растущая компания с числом сотрудников около тысячи. И это не я просилась в ваш университет, это ваш ректор уговаривал меня учиться у вас.

Хоть и нет у меня соответствующего органа, но меряюсь. И не хочется, а надо. Про стремительно растущую компанию тоже правда. Сейчас идёт работа по организации собственного банка, мои агенты рыщут по Сеулу и стране в поисках приличной кинокомпании с циничной целью подмять её под себя. С центром репродукции сложнее, но работа тоже начинается. Это кроме уже работающих и набирающих обороты телеканала и музыкального агентства. И клуба «Ред Алерт».

Профессор думает. Что-то долго ты голову ломаешь, тоже мне интеллектуал!

— Хорошо, госпожа Агдан. Но вынужден настаивать на своей просьбе. Почему кафедры других языков, — это он про конкуриующие кафедры английского, французского, японского и испанского языков говорит, — имеют ваши песни, стихи и музыку, а у нас ничего нет? Чем мы хуже?

— Вы ничем не хуже, просто так получилось, — кажется, я нахожу непробиваемую отговорку. Пока он обдумывал соотношение наших статусов, я тоже время даром не теряла. Парень не промах, придумал загрузить меня по полной. Кафедра английского принимает мои англоязычные песни, как самостоятельные, оригинальные и общепризнанные лингвистические работы в зачёт, вот и ему хочется. Но нарисовать и продвинуть песни, — а из-за одной и мараться не стоит, — это крупный бизнес-проект сроком от полугода до года. Никак не меньше. А там тут же в очередь встанут «итальянцы» и «русские», «испанцы» заноют: де, одной «Порке те вас» мало. И что? Три-четыре года мне на них горбатиться? А рожа не треснет?

— Просто так получилось, госуним. Международный музыкальный бизнес велик и сложен. Европейский, как и весь мировой, рынок поделён крупными лейблами. Там сложнейшая система договоров, контрактов, устных договорённостей.

— Это вы к чему, госпожа Агдан? — с непреклонной вежливостью вопрошает профессор БинСук.

— К тому, что по договорённости с «Sony music» я в ближайшие три года на европейский рынок не суюсь. Попробуйте сначала уговорить Икуту-сана, чтобы я вдруг бросилась писать песни на немецком языке. Сразу предупреждаю, что это бесполезно. Он связан соглашениями с европейскими партнёрами и нарушать их ради вашей кафедры…

Подвешиваю многозначительную паузу. На самом деле, блефую. Ничего такого нет. Предложи я сейчас мистеру Икуте пакет песен на любом языке, он радостно вцепится, как щенок в мелькающую перед мордой тряпку.

— Не понимаю… — начинает профессор.

— И понимать не надо, госуним, — перебиваю бесцеремонно. — Это сложный и тяжёлый бизнес с многомилиардными оборотами и плясать под вашу дудку он не станет.

Чтоб ты провалился со своими аппетитами! Прячу злобу под милой улыбкой, унося по-быстрому ноги. Лингвистический реферат он всё-таки на меня повесил. Причём с такими требованиями, что на диплом потянет. С трудом удерживаюсь, чтобы дверью не хлопнуть. Да и доводчик ломать не с руки.

Окончание подглавы.

Чат «Цунами», сборище антифанов Агдан. Портал OhmyNews, ночь и утро 13 августа.

Споры продолжаются.

[**S] — Щибаль! Народ не может быть ни в чём виноват!

[**2] — Может! Народ всё может! Кх-кх-кх…

[***] — Агдан лихая стрелочница. Хоп! И теперь не чеболи, а мы виноваты.

[***] — Как будто мы запрещаем женщинам рожать…

[**2] — Айдолам запрещаете. Даже не рожать, а на свидания ходить.

[***] — Их всего несколько сотен.

[**2] — И несколько миллионов дурочек, которые мечтают о мальчиках с экрана и не обращают внимания на ребят вокруг.

[**S] — Про дурачков забыл упомянуть. Которые только и смотрят на свою Агдан и не обращают внимания на обычных девчонок вокруг.

[***] — Холь! Врежь ему ещё!

[***] — Агдан сказала, что она сама почти чеболь, вот и защищает своих.

[***] — Только они её своей не считают, кхе-кхе. Даже свёкр не признаёт.