— И все? — с подозрением спросила я, здраво понимая, что за всем этим точно таится какой-то подвох.

— И все, — как можно невиннее ответил Ника. — Если что, его зовут Шейт. И… Не гладь и не чеши его, пожалуйста.

Поджала губы.

— Бедный ребенок лишен ласки…

— Ива!

— Да ладно-ладно…

Договорившись обо всех условностях, мы решили разойтись. Генерал Алексэндр Ника вызвался меня проводить до моей комнаты, а я не особенно возражала. Хочет идти — пусть идет. Мою голову занимали другие мысли.

Кеды. И заяц, которого никак не удавалось поймать. Поразмыслив немного над этим, я решила, что нужно использовать метод внезапности и просто начать палить из ружья, когда ушастый этого не ждет. Тогда-то я и обрету свою свободушку… И буду думать, что делать дальше.

— Мы пришли, — услышала я над ухом.

— А? Уже?

— Уже.

— Спасибо, ну, я пошла. Удачной поездки.

Я и уже хотела развернуться, толкнуть дверь и войти в комнату, но вместо этого меня внезапно развернули, чуть толкнули, прижали к этой же самой двери и…

…и Ника меня поцеловал. Быстро, мимолетно, словно этого поцелуя и не было, но его хватило, чтобы меня сбить с толку, а мое сердце сбить с привычного ритма.

— До встречи… Незнакомка, — улыбнулся мужчина, отстранившись, и ушел.

Вот просто взял и ушел!

— Я не разрешала себя целовать! — крикнула ему вслед, но мужчина даже не обернулся, удаляясь по коридору.

А я, тяжело вздохнув, отправилась в свою комнату, неловко прижимая пальцы к губам, все еще помнящим вкус его поцелуя.

Как там сказал Ника? Чиичи полностью самостоятелен? Ест, пьет, какает и не доставляет никаких проблем?! О да! В мою комнату он самостоятельно добрался. Вот знала я, что все точно пойдет не так! Как в воду глядела. Того заклятого пруда, у которого я согласилась взять эту тва… творение природы к себе.

Дохлые мыши. Они были везде. И не только они. Как я заметила, чиичи был закоренелым перфекционистом. Целую картину выложил на полу! В виде моего портретика! Ряд дохлых мышей, ряд потемнее — кротовый, это типа фон, ага! Волосы — песчаные змейки, тухлые сосиски, наворованные явно с какой-то помойки — поросяче-розовый лиф платья… Ну и так далее.

Сам гений творческой мысли сидел с довольным видом в центре своего художества и дожевывал куриную ногу. Видимо, не нашел куда приладить…

— Художник доморощенный… — офигевая, прошептала я. — А убирать это кто будет, а?!. Ладно… — вздохнула и, вспоминая суперуборочное заклятие от леди Визар, все же применила его. На этот раз без последствий.

Заклинание убрало все. И куриную ногу из лап дракончика тоже, отчего тот на несколько секунд замер обалдело, а потом заголосил таким жалостливым писком, что я прокляла саму себя.

— Ну прости меня! Но ты же должен понимать, что в комнате не едят? Ты там или на улице питайся, или будь аккуратным.

К совести чиичи воззвать не удалось. Вместо этого маленький дракончик мстительно осклабился, прямо как его хозяин, и, взлетев ко мне на кровать, принялся в ярости потрошить мою подушку. В воздух полетели белоснежные перья.

К дракончику в этом действе присоединился еще и ушастый гад, который был за любой движ, кроме голодовки. Особенно, если при этом можно нагадить мне лично.

— Потроши все! — верещал заяц. — В одеяле пуха тоже завались!

И дракончик, подстегиваемый новым другом, которого, кстати, прекрасно видел так же, как и я, входил все в больший кураж. Простыню он просто грыз. Я пыталась ее отобрать, но челюсти чиичи держали крепко, оставляя от нее рваные клочки.

— Отдай! Отдай, кому говорю!

Не отдавал. Заяц, заливаясь хохотом, парил над этим безобразием, разбрасывая морковные звездочки и яблочные колечки как конфетти.

— Аллатрио центригум! — крикнула я.

Все смело, починило, поправило. Я выдохнула, а дракончик с зайцем переглянулись и… начали все сначала.

— Я убью тебя, Ника… — пропищала я. — Ненавижу тебя!

Светопреставление закончилось с приходом леди Визар. Все исчезли, как будто их и не было, а я… Я так и осталась стоять в облаках перьев и пыли.

— Леди Фокс… — голосом Визар можно было превращать в ледяные статуи невольных жертв почти сразу. — Что здесь происходит?

— А что здесь происходит? — прикинулась я дурочкой.