На наше поколение тоже выпало немало горестей. И первая из них – это те самые педагогические секты. Всё это настоящее преступление против детей, против разума и против человечества. За это создателей сект надо судить как на Нюрнберге. Они настоящие гниды. Поверьте, я уж знаю, что я говорю. Мне-то ещё повезло, что моя мать женщина образованная. А вот одному моему другу пришлось всё детство спать на холодном полу без одеяла и простыни. Таким образом его мать «дух укрепляла». Несчастный потом страдал от проблем с мочеиспусканием и потенцией. Дух он, кстати, не укрепил. Человеком он остался самым и безвольным.

До меня тоже долетели отголоски этого педагогического мракобесия. Но это именно отголоски. Так, сущая мелочь. По сравнению с вышеуказанным товарищем.

Мне выпали всего лишь авангардные методики изучения английского языка. Методики, конечно, бред, но всё равно. Среди своего поколения я не первый страдалец. И это замечательно. Многим нашим приходилось намного хуже. Именно поэтому они сломались, потерпи Веру в себя и человечество.

Я эту веру сохранил, а потому могу обо всём этом написать. Это здорово.

Вернёмся, однако, к делу.

Летом 2003 года мы поехали в Испанию. Отец имел там большой дом. Красивый был дом. Очень красивый. Там были огромные хрустальные люстры в роскошной столовой с колоннами белого мрамора. А ещё там была высокая башня, куда можно было подняться лишь по винтовой лестнице. В этой башне и находилась моя комната. А ещё рядом с домом был бассейн, пальмовая роща, где жили очень милые пальмовые крысы и волнистые попугаи, а также выход к каналу, где парковали лодки и яхты.

Этот огромный дом очень нравился мне. Мне нравилось там всё, а особенно бассейн. На террасе рядом с ним я ловил ящериц. Они очень милые. Я и сейчас с улыбкой вспоминаю их весёлую беготню. Иногда они тонули в бассейне. Тогда я плакал.

Всего, конечно, не вспомнить. Помню, как я катался по двору на электрокаре. Помню, как я косил газон и рубил дрова. А ещё помню такой случай.

Я показал бабушке фигурку пигмея и спросил: «Кто это?». «Это боевик!» – ответила бабушка. «Они на милицию нападают, на людей.» – добавила она.

«На милицию? – удивлённо спросил я. – Наша милиция сама на кого хочешь нападёт!».

Да, недетские разговоры я вёл в то время.

Шла Вторая чеченская война. Россия побеждала. В нашей семье предпочтения были на стороне России.

Естественно, после того, как моих дедушку и бабушку лишили всего имущества и едва не убили, – симпатии к чеченцам не было никакой.

Однако всё это не имеет никакого значения. Сейчас-то я уже полностью на стороне борющегося за свою свободу чеченского народа. Но тогда я был тем ещё шовинистом. Маленьким, но очень злым шовинистом. Я ненавидел «проклятых горцев» и «гуронов», как их в нашей семье называли. Но то, что я обожаю чеченских боевиков, – ещё ничего не значит. В школе я постоянно дрался с чеченцами.

Понимаете, чеченцы – они как гиены. Если издали смотреть, – то красивые и благородные животные, а близко подойдёшь, – такая вонь от них…

Словом, чеченцев хорошо лбить на расстоянии. Вблизи они омерзительны. И правильно наши люди называют их дагами, хачами и чурками. Слова эти, может, и обидные, но очень уж точные, меткие, как все слова русского языка.

Эх! Сейчас я уже так устал от всего этого говна вокруг, что готов даже уголовников и джихадистов славить.

И знаете: когда няня-джихадистка Бобокулова отрубила голову русской девочке, то мне нисколько не было жалко девочку. Как и её родителей. Это были люди богатые, хотя и невежественные. Таких не должно быть жалко. От них ничего хорошего быть не может. Ненавижу таких людей.

А вот Бобокулову я понимаю. С ума сойти можно от окружающей действительности. Поэтому люди и начинают бороться со всем этим. В том числе и такими методами.

Нет, на самом деле метод хороший.

Так делать и надо. Надо реально брать топоры и рубить буржуям головы. И не символически, а по-настоящему. И головы надо рубить не только взрослым буржуям, но и буржуазным отпрыскам. Даже если те – ещё малютки.

Однажды я попробовал так делать. О том, что из того вышло, я расскажу позже. Всё это было очень смешно и немного грустно. Но вернёмся к делу.

Отец купил наш испанский дом ещё тогда, когда он был богат. Позднее он потерял деньги, но дом-то остался. Содержать его, однако, было довольно тяжело.

Найти хорошую работу в Испании оказалось проблематично. Оно и понятно. Все хорошие места заняты испанцами. У нас в стране многие думают, что в Испании, в Италии, вообще в Европе нет ни кумовства, ни коррупции.

Ага, сейчас!

Всё это там есть, хотя этого и меньше, чем у нас.

О чём ещё вспомнить?

Ну, в Испании я купался в море. Первый раз в своей жизни. Мне очень понравилось.