Шрифт:
Ладно, об Оксане Сергеевне поговорили.
Теперь расскажу, наверное, о моих сексуальных похождениях. Не зря всё-таки я дал этой главе такое название!
Партнёров у меня было много.
Даже очень.
Из мальчиков, с которыми я тогда переспал, можно было бы сформировать армейскую роту. Про каждого здесь, понятное дело, не расскажешь, но о некоторых моих любовниках поведать стоит.
Вот был, к примеру, в пятом классе такой мальчишка Ярослав Юханов.
Ой красивый сволочью он был!
Впрочем, он и сейчас ничего так.
Теперь, правда, в гомосексуальные игры он не играет, а встречается с какой-то девушкой. Она некрасивая и глупая, но у неё есть трёшка на Кутузовском.
Злые языки поговаривают, что влюбился он в эту самую трёшку, а вовсе не в её владелицу.
Очень может быть, я считаю.
Ярик всегда любил деньги и хорошую жизнь.
Опишу его внешность.
Он был прекрасен.
Типичный представитель балто-славянской расы.
Глаза голубые, нос уточкой, подбородок округлый, невыраженный, скулы широкие, волосы русые. Фигура у него была неспортивная. Животик, бочка, – вот это вот всё.
Говорили, что до того, как он забросил спорт и стал вести сидячий образ жизни, – этот мальчуган имел крепкий пресс. Что ж, возможно. Я, однако, этих легендарных времён не застал, а потому в точности судить не могу.
Когда я пришёл в 737-ю, – Юханов уже ходил с животиком, который только за первую четверть увеличился вдвое. Это был ужасно ленивый мальчик. У него только и было на уме, что в комп поиграть да пиццу пожрать.
Пиццу он любил.
Помню, как-то раз бежал он на физру по людному коридору третьего этажа. Белая майка плотно обтягивала его обвислое брюшко. Он пыхтел и задыхался. Бежать ему явно было тяжело. Левой рукой он держался за сердце.
Боже, в какое возбуждение он меня тогда привёл!
Это было чертовски сексуально!
Жил Юханов недалеко от меня. Его дом стоял прямо у метро Фили.
После школы, помню, я частенько забегал к нему минут на тридцать, и мы предавались чистому разврату.
Ах, спасибо тебе, содомский грех!
Всё же содомия – это счастье.
На квартире у Ярика вообще часто собиралась едва ли не вся школьная sodomitische Kompanie, как называла нас Нина Ивановна.
Боже что там творилось!
Нет, вы себе этого представить не сможете. Об этом и не рассказать-то толком, – видеть надо.
Хотя ладно. В общих чертах описать это нечто я попробую.
Это были настоящие оргии!
Грязные, жестокие и пьяные.
Виденные мною там картины как-то невольно поднимали в памяти рассказы о повседневной жизни лондонского андеграунда в шестидесятые.
И первое, что приходит на ум, когда я рассказываю обо всех этих кошмарах, – так это грязь. Жуткая, просто абсолютно нестерпимая грязь в квартире Юханова.
Грязь эта воцарилась там лишь на время оргий, но ощущение бывало такое, что она всегда была на своём месте, едва ли не от сотворения мира. Да, грязища была жуткая как в наркопритоне каком-нибудь.
Жесть полная.
Журналистов с НТВ привести не стыдно.
Грязища эта, доводившая меня своим видом до озноба и дрожи, – была обусловлена другой особенностью этих кутежей. Речь идёт о непрерывном пьянстве и потреблении различных веществ, которыми всё это дело сопровождалось.
А оргии эти продолжались долго. Родители Ярика часто уезжали куда-то по своим родительским делам, притом уезжали обычно надолго: на неделю, на две…
Всё это время, разумеется, в оставленной квартире не стихали самые безбожные страсти. Юханов и его друзья только и делали, что всё это время обжирались и пьянствовали, курили марихуану и кололись героином.
Героин, правда, пробовали не все, но вот коноплёй баловался каждый.
Нет, вы можете себе это представить! Маленькие довольно-таки дети (Ярику тогда было 11 лет) жрут водку, курят гаш и неустанно совокупляются.
Притом длится это всё не день, не два, а неделями!
Нет, не так.
Не-е-еде-е-елями!
Вид со стороны это, честно говоря, имело совершенно психоделический.
Участники этих жутких сборищ проводили время так: проснулся, водки выпил, пожрал чего-нибудь, сексом позанимался, опять выпил, опять пожрал, траву покурил, снова пожрал, ещё выпил, заново уснул.
Можно переставлять в произвольном порядке. Суть от этого не меняется.
Так проходили недели...
Квартира, разумеется, за это время нещадно загаживалась, а потом ускоренно приводилась в порядок.