Когда Шульц вошел в комнату, он нес с собой блюдо, покрытое клошем из нержавеющей стали. Он поставил блюдо перед Геббельсом и снял крышку.

Глаза Геббельса расширились.

Он увидел женскую голову, стоявшую прямо, на оставшемся обрубке ее шеи. Ее глаза были открыты и смотрели на него, стеклянные и безжизненные.

Геббельс улыбнулся. Он посмотрел на Шульца.

– Я должен съесть всю голову целиком? С чего мне начать?

– Эм-м-м, - сказал Шульц, взяв голову за волосы.
– Не всю голову. Только то, что внутри.

Геббельс не заметил горизонтальный разрез на лбу. Но когда Шульц убрал руку, он снял с головы верхнюю часть черепа, обнажив серый мозг под ним. Геббельс вынужден был признать, что это произвело на него должное впечатление.

Геббельс ножом и вилкой разрезал мозг и съел его маленькими кусочками, прямо из головы. Он описал это так: "Экстраординарно".

– Ну что ж, - сказал Геббельс, вставая из-за стола с набитым животом.
– Должен признаться, мне это очень понравилось. Я уверен, что фюреру это понравится не меньше, чем мне.

– Фюрер?
– переспросил Шульц.
– Он приедет?

– О да! Тебе не сказали?

– Хм... нет, насколько я помню, нет.

– Что ж, вам следует немедленно начать приготовления, он прибудет через два дня, - сказал Геббельс, выходя в открытую дверь столовой.

Шесть

После ужина заключенным дали тридцать минут отдыха, а затем отправили обратно в спальни. Это время они проводили во дворе, независимо от погоды (Мэри стояла там в любую погоду, от палящего солнца до ледяного снега), где всем заключенным, мужчинам и женщинам, разрешалось смешиваться. Время отдыха было далеко не расслабляющим; трудно расслабиться, когда тебя окружают нацисты, их винтовки направлены в твою сторону, а пальцы на спусковом крючке чешутся выстрелить.

Тем не менее, это давало заключенным возможность поговорить вдали от любопытных глаз и вне пределов слышимости тех, кто, возможно, не хотел бы вмешиваться в их разговоры.

– Вы его видели?
– спросила Мириам, подходя к Мэри и Густаву, которые сидели в углу двора.

– Кого?
– спросил Густав.

– Ты его не видела? Обычно ты видишь всех, кто приезжает и уезжает отсюда.

– Не видела кого, Мириам?
– спросила Мэри.

– Очевидно, сегодня здесь был Йозеф Геббельс.

– Геббельс?
– воскликнул Густав с неподдельным шоком на лице.
– Парень из пропаганды?

Мириам кивнула.

– Я сама его не видела, но София говорит, что это точно он. Она видела, как он уезжал сегодня днем.

У Мэри не было причин сомневаться в этом. Недавно в лагере побывало несколько высокопоставленных эсэсовцев.

– Итак, мы видели здесь Гиммлера, Ханке и Бормана, а теперь еще и Геббельса. Какого черта они все сюда едут? Что такого особенного в этом месте?

– Не знаю, - ответила Мириам.
– Но я слышала кое-что еще.

– Да? И что же?

– Судя по всему, завтра сюда должен прибыть сам фюрер.

– Фюрер? - почти взволнованно переспросил Густав. Мэри знала, что на самом деле это не волнение, не то радостное возбуждение, которое испытывают люди, встречая своих любимых кинозвезд. Нет, это совсем другое.

Густав был в состоянии шока, и его возбуждение, вероятно, было вызвано фантазией, которая была у многих заключенных здесь; они бы отдали все, чтобы обхватить руками шею Гитлера и сжать ее так сильно, пока его глупая маленькая голова не оторвется от его гребаных плеч в каскаде крови.

– То есть сам Гитлер?
– уточнила Мэри, чтобы убедиться, что она все правильно поняла.
– Он приедет сюда?

– Именно это они и говорят.

Мэри умолкла, когда на нее нахлынули тысячи мыслей. Зачем Гитлеру посещать этот лагерь? Это была настоящая свалка. Но, с другой стороны, она не бывала ни в одном из других нацистских концентрационных лагерей. Может быть, этот был сравнительно роскошным? Сомнительно.

Если Гитлер действительно будет здесь, смогут ли они что-нибудь сделать? Если бы они могли добраться до него, если бы они могли убить его... они вполне могут положить конец войне.

– Мы должны попытаться убить его, - сказала Мэри.

– Что?
– спросила Мириам, внезапный шок от слов Мэри обрушился на нее, как кувалда.

– Подумай об этом. Если мы сможем убить его, то сможем положить конец этой войне. Он их лидер. Без него они ничто.

– Да, - согласился Густав.
– Но это почти невозможно. Представьте себе, какая охрана будет его окружать.

Он был прав. Не было ни малейшего шанса, что кто-нибудь из них сможет приблизиться к нему. Если кто-нибудь из них осмелится попытаться, они будут убиты мгновенно. Либо так, либо их схватят и замучают до смерти. Ни один из вариантов не был идеальным.