И не поспоришь — идиот!

Стоит только представить, что эта голубоглазая девчонка, в которой я потерял душу, достанется другому и руки крепче впиваются в клюшку, а я до боли сжимаю зубы и со всей силы бью по шайбе, которая чуть ли не рвёт сетку ворот.

Не помогает. Злость не отпускает и я готовлюсь к новому удару, не обращая внимания на учащенный пульс и мышечную слабость, которая уже бьет по всем органам.

Лишь бы не двинуться окончательно, потому что уже спокойно можно ставить диагноз, если я кому-то расскажу о том, что везде и у всех вижу одно лицо.

Ненавижу или наоборот…

Не могу произнести это вслух, но должен заставить себя перестать думать об этой девчонке. Должен стереть ее образ из памяти, но он осел осадком, где-то в глубине, царапал ногтями и медленно убивал похлеще никотина.

Моя гордость трещит по швам, хочется просто найти ее, схватить и не отпускать пока не передумает, сжимать до тех пор, пока не вытесню из ее головы все упрямство.

Тогда придётся признать, что я слетел с катушек и стал похож на ту же Юлю Новожилову. Таким навязчивым поведением я не добьюсь ничего, кроме раздражения и отвращения.

— Раф, твою мать, оглох? — в мой воспалённый мозг проникает голос Дрона и я поднимаю голову, — успокойся, хватит сетку рвать, ты уже сдох!

«Я этого и добиваюсь!» — думаю про себя, а сам делаю ещё один удар по шайбе.

— Отвали!

— Может лучше пойдёшь в душ, остынешь, и мы зависнем где-нибудь развеемся, скажешь, наконец, что у тебя приключилось.

— Иди к черту, Дрон

— Мда, кажется дела совсем плохи, — подходит друг ближе, уже переодетый, без коньков и в кроссовках, — на следующую тренировку придёт новый спонсор, сказали, что хочет лично представиться команде.

Я, наконец, остановился. Только сейчас заметил, как пульс ударил по вискам от усталости, дыхание сбилось, а пот залил все лицо. Новость о новом спонсоре отрезвляет, потому что я до последнего надеялся, что эта волокита с документами затянется и я смогу хотя бы закончить турнир. Осталось максимум две игры, а если не получится обыграть «Орлов» в полуфинале, то и вовсе одна.

— Ещё бы! Эта волчья пасть не упустит шанс посмотреть на наши лица, ещё и сыночка с собой приведёт, сразу в команду засунет, — уже спокойней отвечаю я

— Тренер намекнул, что это не Архипов, но фамилию не произнёс, сказал, что тот пожелал в понедельник сам нам представиться.

— Плевать «кто», я решил завязать с хоккеем

— Ты в своём уме или так перетренирлвался, что мышцы на мозг надавили?

— Отец давно хочет, чтобы я помогал ему в бизнесе, а смена спонсора, чем не повод?

Собрал последнюю шайбу и двинулся в раздевалку.

Хватит! Осточертело все! Хороший отдых ещё никому не мешал, да и хуже мне уже все равно не сделать.

— Что ты там говорил на счёт того, чтобы развеяться? — бросаю через плечо, когда покидаю лёд

— Вот это другое дело! Узнаю прежнего Рафа, — радостно вскрикивает друг, поскользнувшись на льду, — Гром предлагал завтра вечером поиграть в бильярд, можно девчонок позвать, Вика о тебе спрашивала.

— Нахрена бабы в бильярде?

— Ну, если хочешь, можем пойти в «Бродвей», там завтра студенческая тусовка. Второкурсники экватор отмечают

— Чтобы делать выручку этому ублюдку, который спустит все на наркоту? Лучше уж бильярд, — произношу лениво, когда захожу в раздевалку и сбрасываю с себя краги и шлем. — На счёт Вики я пока не решил, если что, сам ей потом наберу.

И хотел бы, чтобы все было как раньше — красивые девушки, секс без обязательств, но как раньше уже не получится, потому что я стал другим. Нет, мужские потребности никуда не делись, но понимаю, что жажду получится утолить только с одной. Хочу, твою мать, так, что от одной мысли плавятся штаны, но никогда не позволю себе взять Дюймовочку силой и причинить ей боль. Видимо судьба посмеялась надо мной, после моих слов, когда я сказал, что она последняя, к кому я за этим приду.

Фраза, брошенная мной случайно и необдуманно, оказалась пророческой. После того поцелуя и захлестнувшего меня желания, она действительно первая и последняя, к кому я испытывал такое дикое влечение. И если когда-нибудь мне удасться приручить и познать это тело, я никогда не променяю его на дешёвую подстилку.

— Как скажешь, — пожимает плечами друг, дожидаясь меня у дверей раздевалки. пока я снимаю с себя тяжёлую форму. — Все хотел спросить, а что за птичка залетела к нам в раздевалку, после игры со «Сталью»? Я тогда вам сильно помешал?

Напоминание того вечера вновь вышибает из себя, как жесткий удар под дых. Я даже на какое-то время завис, когда злость сковала пальцы и помешала достать из шкафчика полотенце.

— Не твоё дело… — пресёк любопытство друга сквозь зубы. — Какого лешего ты ещё здесь, может свалишь наконец? Или тебе так нравится пялить на мою голую задницу? Ещё немного и я начну сомневаться в твоей ориентации, придурок озабоченный!