Перед ужином первый курс отправился отдыхать, а тринадцатая группа бодро поплелась на внеплановый факультатив. При виде очередного учителя, важного придворного, принц и Тарен переглянулись. Их кислые лица лучше всяких слов сказали, что с данным аристократом — на этот раз и внешне, и по происхождению — они знакомы.

Вскоре такие же лица стали и у остальных. О структуре власти в этом королевстве и соседних учитель вещал нудно и монотонно, не уступая старичку историку. Вот только, в отличие от историка, не обращающего внимания, слушают ли его адепты, этот внимание обращал. Ещё как. Коршуном следил, чтобы всё им надиктованное тщательно конспектировалось в тетради. Удалился придворный с недовольным видом.

Зато тринадцатая группа сразу ожила.

— Может, заказ сделаем? — подмигнул остальным Дин.

— Сегодня ночь полнолуния, нельзя увлекаться горячительными напитками, — робко попыталась возразить Ола.

— Так мы по чуть-чуть, — нашёлся Дин.

Тут уже ни у кого возражений не нашлось.

Поскольку поужинали достаточно сытно, Дин заказал лишь вино, сладости и фрукты. Про питомцев феи он тоже не забыл. Посмотрев на подозрительно оживившегося Пушка, Альминуэ припрятала пакеты с лакомствами для питомцев в сумку, оставив обжорке лишь его долю на сегодня.

Тинка фыркнул и прямо по столу направился к фруктам. Словно понял, что вкусняшки для него никуда не денутся, а вот выложенное в общую вазу наверняка съедят.

— Ну, выбирай, — разрешила Анна, а когда Пушок ткнулся носом в фиолетовый фрукт, тот самый, похожий на персик по вкусу, размером больше его самого, не удержалась и спросила: — А ты не лопнешь, деточка?

Получив в ответ полный обиды взгляд, она даже слегка устыдилась и отложила местный персик на отдельное блюдце, пожелав зверьку приятного аппетита.

После первого бокала игристого лёгкого вина как-то так получилось, что разговор зашёл о полнолунии и приметах с ним связанных. Сначала решили послушать местных жителей. Принц пожал плечами, Эрик растерянно улыбнулся и признался:

— В моей семье не признают суеверия, отец всегда ругал нянюшку, когда она пыталась что-то такое рассказать. Помню лишь примету: в полнолуние девица должна распустить косу и постоять у окна. Тогда волосы станут красивее, нянюшка говорила: красивше. Матушка смеялась и отмахивалась. Но один раз, когда я засиделся в библиотеке и шёл в свою комнату поздно, увидел кое-что интересное. Матушка с распущенными волосами сидела на подоконнике. Ну, я потихоньку, чтобы не смущать её, вернулся обратно и устроился спать на диванчике. Не выспался тогда сильно.

— И что так? — спросил Дин.

— Да диван оказался короткий и скрипучий — жуть, — ответил Эрик.

Анна обвела взглядом подруг и посоветовала:

— Расплетаемся. Главное, не забыть у окна постоять.

Она подняла руки, вытаскивая заколки, подруги последовали её примеру. Мужская часть группы заворожено наблюдала, как рассыпаются по девичьим плечам и спинам шелковистые пряди белоснежные, светлые, тёмные, зеленоватые.

— Красота! — высказал общее мнение Дин и неожиданно хлопнул себя по лбу. — Вспомнил, где слышал об этой примете. Мне лет десять было. Матушка с подругой об этом говорили. Там вот ещё что есть: после того, как волосы силу луны впитают, нужно косу заплести, приговаривая вслух имя любимого. Так его судьбу со своей в одну сплетёшь. Я возьми, да и спроси: а что же ты, матушка, отца к себе не вплела. А она рассмеялась, мол, по юности этой приметы не знала, а теперь мне твой папаша, уж прости, сынок, даром не нужен.

— Ну что, Мика, как сплету наши судьбы, и никуда от меня не денешься, — сказала Анна Микаэлю, шутливо толкнув его в бок. И подхватила рассказ: — А у нас в полнолуние ведьмы да вампиры, да прочие нечистики силу обретают. Идёшь так ночью, никого не трогаешь, а на тебя раз — и вампир напал. Глаза красным горят, клыки острее, чем у Эйты, длиннее, чем у Олы. Вонзает их в твою шею и пьёт кровь, хорошо, если не всю. А если в лес попал, то и вовсе беда. Леший закружит, с пути собьёт, кикимора в болото заманит, а русалки, девы с рыбьим хвостом, песнями сладкими приманят, да в омут и затянут.

— У вас же нечисть не водится, — напомнил Тарен, до того слушавший так же внимательно, как и другие.

— Не водится. Это всё бабкины сказки. Хотя, в моём мире эльфы, феи, гоблины, драконы тоже только в легендах живут, — ответила Анна, улыбаясь.

— У нас тоже примета есть, — подхватила нить беседы Эйта. — В ночь, когда луна в ровный круг помещается, девица, что замуж захотела, может любого приглянувшегося мужчину в храм повести. И тот отказать не может, иначе гнев богов на всю свою семью навлечёт. Так у нас в такие ночи поселенья словно вымирают. Даже завсегдатаи харчевен, заядлые пьяницы носа из дома не кажут. Словно кому сдались.

Все дружно рассмеялись. Микаэль продолжил начатое Эйтой:

— Не зря у наших рас название одно. Отличается лишь светлые и тёмные эльфы. Только у нас в ночь полнолуния мужчина может любую девицу в храм увести. А вот без храма повеселиться — тут уже по взаимному согласию. Только луна в эту ночь так действует, что ещё ни одна не отказала. Вот у нас юных девиц отцы с обеда и до следующего утра под замок и сажают.

Ола застенчиво улыбнулась и призналась:

— В моём мире никаких примет нет. Просто если в такую ночь обернёшься и по полянке под лунным светом побегаешь, то силы до следующей полной луны наберёшься. Ещё, если горе какое, можно и повыть, тогда легче станет.