При выезде из города машину остановил патруль. Так, по крайней мере, решил Сергей. Он почувствовал, как на горло ему наступила все та же нога, а к затылку что-то приставили – должно быть, пистолет.

– Всё в порядке, можете ехать, – донесся приглушенный голос.

Машина тронулась, нога и пистолет исчезли. «Вот тебе и правовое государство, – усмехнулся Сергей. – У всех на глазах из собственной квартиры похищают человека, а они… Впрочем, что они могут сделать? Хм… вот вам еще один взгляд „на данную тему“. Взгляд, так сказать, изнутри…»

Как долго и в каком направлении они ехали, Сергей не знал. Машину так трясло и подбрасывало, что очень скоро он стукнулся головой все об ту же проклятущую железяку достаточно сильно для того, чтобы на неопределенный срок прервать цепь своих философских рассуждений.

Когда он очнулся, веревки и тряпки с него уже сняли. Машина, действительно фургон, только не медицинский, а телевизионной службы, стояла на обочине дороги. Одна из задних дверей оказалась открыта, и Сергей заметил, что в свете другой, кажется, легковой машины стоял человек в светлом плаще и о чем-то разговаривал с парнем в спортивном костюме.

«Наверное, они ехали следом», – решил Сергей. В следующее мгновение его схватили за шиворот и, стукнув по шее, швырнули вперед. Вторую дверцу он открыл собственным лбом и, вылетев наружу, шлепнулся на песок.

– Ну? – спросил человек в плаще.

Теперь он стоял, повернувшись к Сергею, однако лица его по-прежнему не было видно.

– Вот он, – ответил кто-то – кажется, один из похитителей.

Сергея рывком поставили на ноги и, взяв за волосы, приподняли ему голову, которая сама по себе уже не держалась и стремилась все время упасть на грудь. «Ну и видок у меня, должно быть», – подумал он.

– Кто это? – брезгливо спросил человек в плаще.

– Как кто? – недоуменно ответили сзади. – Тот, кого заказывали.

– Я не знаю этого ублюдка! Кого вы ко мне притащили?! – завизжал, выходя из себя, человек в плаще. – Вы что, издеваетесь надо мной? Рыжий!

– То есть как это? Степная семь, квартира…

– Луговая семь, идиоты! Луговая… Рыжий!! (…невнятное бормотание…)

– Рыжий! – Человек в плаще указал подошедшему к нему парню на Сергея (вернее, на того, кто его держал). – Поедешь с этими и сам все устроишь. Понял?

– Будет сделано, – с готовностью ответил Рыжий.

– А с ним что? – растерянно спросили сзади и Сергея снова встряхнули.

– А вот это уже не мои проблемы! – раздраженно ответил человек в плаще. – Можете домой отпустить, а можете и до участка подбросить. Чтобы он вас, идиотов, там прямо и сдал.

Он развернулся и зашагал прочь.

– Вадик, а ведь это все ты… – наставительно начал кто-то.

Сергея снова стукнули по затылку, и что происходило дальше, он уже не слышал…

…– Смысл, собственно говоря, в том и заключается, что во всем этом нет никакого смысла, – трещал без умолку Макс. – Проповедовать мы ничего не проповедуем, морали у нас никакой нет. В этом и состоит наша свобода.

– В отсутствии морали? – не понял Сергей.

– Нет, в отрицании общепринятой, ханжеской морали. Что такое мораль? Это предубеждение, искусственно воздвигнутое ограничение. Глупый стереотип, догма. Наша цель – разрушить это бесполезное, давно утратившее всякий смысл строение. И начинаем мы, в отличие от некоторых, с себя. Таких, как я, не так уж и много, но и не сказать чтобы слишком мало. В общем, достаточно. Возможно, глядя на нас, люди наконец задумаются над тем, что они из себя представляют. Мы для них являемся как бы напоминанием, свежей струей воздуха в затхлом помещении.

– А в Котлован работать вы тоже не ходите?

– Нет, – Макс засмеялся, – насчет Котлована это уж как кому повезет. Сумел отвертеться – хорошо, ну а нет… Впрочем, убытку там от таких работников гораздо больше, чем пользы. Стоп! Пришли.

Посреди пустыря, поросшего белен'oй и редким репейником, горел небольшой костерок. Возле костра, прямо на кучах шлака, сидели несколько человек. Парень в кожаной, утыканной клепками куртке бренчал на гитаре. Двое других его слушали. Тут же обнималась малолетняя парочка. Еще трое или четверо сидели в тени по другую сторону костра и негромко разговаривали.

– Привет. – Макс по очереди поздоровался со всеми и тоже уселся на землю. – Что-то нас сегодня маловато, – сказал он, ни к кому конкретно не обращаясь.

– Дык пасмурно… – вяло констатировали справа.

На Сергея никто не обратил внимания. Он притулился чуть поодаль и стал наблюдать. Лохматые прически, довольно развязные манеры. Явное злоупотребление пирсингом и портвейном. На некоторых вместо нормальной обуви были надеты роликовые коньки, и как они умудрялись передвигаться на них по этому пустырю – было не очень-то понятно.