— А вот этого не было не надо!

— Было.

— Не было! Я такого не говорила!

— Откуда ты знаешь? Ты же пьяная была и ничего не помнишь.

— Вот это я хорошо помню. Я не признавалась тебе в любви.

— Ты сказала, что вышла бы за меня замуж. Что это, если не признание? — Макс дотронулся до моего плеча и добавил: — Ань, признайся уже...

Я могла поклясться, что он хотел меня поцеловать, но боль от всего случившегося вчера у меня не прошла. А наоборот — рана нарывала. Зачем Макс сейчас пытается выпытать это? Просто интересно знать: влюбилась я в него или нет? Поэтому я дернулась и запротестовала:

— В чем?! Что я вчера сглупила и повела себя, как настоящая стерва?! Да! Так с подругами не поступают!

— И с друзьями тоже так себя не ведут.

— Всё! Ты все услышал, теперь можешь спокойно идти на свидание. Надеюсь, у тебя хватит ума не рассказывать Еве о случившемся.

Макс громко усмехнулся:

— А знаешь, что я сейчас слышу? Ревность. Настоящую ревность. Ты меня простить не можешь, что я встречался с твоей подругой. Только не пойму почему?

— Я ревную? Да я только рада, что у вас все так хорошо, что уже к ней домой ходили! Молодцы! Я счастлива за вас!

Мамочка моя! Что же я так ору? Макс же уставился на меня округлившимися от удивления глазами.

— А кто тебе это сказал? — спросил он. — Ева?

Я заткнулась, понимая, что не могу дать ответ. Как ему рассказать, что Еву ко свидание готовят чуть не десять человек, если посчитать ещё наших подруг-маникюрщиц и тех, с кем Ева ходит на шоппинг. Они всё знают, обсуждают и советуют, как ей следует встречаться с Максом, а уж Валя ещё и контролирует.

— И что тебе ещё рассказали?

— Ничего, мне это неинтересно. Встречайся с ней на здоровье! Я лезть не буду.

— Ты хочешь сказать, что на меня лезть не будешь и кричать, мол, люби меня больше, чем Еву?!

— Не-е-ет, — провыла я.

Всё-таки Макс начал этот разговор и надавил на больное.

— Уходи! — уже грубо приказала я.

— Ты меня выгоняешь? — не поверил он. — Ань, серьёзно?

— Серьезнее не бывает! Сваливай к Еве или куда там хотел!

— Я пришёл с тобой поговорить. Пора уже себе признаться...

— Вот иди к Еве и признавайся в чем хочешь! Можешь её хоть залюбить! Ей ты уж точно ни в чем не отказываешь!

— Ой, ну, прости, что я повёл себя, как настоящий друг!

— Ты повел себя... — выкрикнула я, но слова застряли в горле.

Не могла я его так обозвать. А Макс уже все понял, потому что слишком хорошо меня знал:

— Ну? Скажи мне это?

Но я молчала, чувствуя за собой вину перед всеми, а больше всего перед собой.

— Тебе никогда не понять меня, — вдруг сказала я.

— Да куда уж мне!

— Ты всегда сидишь дома, никогда ни с кем не встречался нормально, а не с этими... — конечно, я имела в виду его игроманок. — Ты встречаешься с Евой, и для тебя это всего лишь возможность познакомиться поближе. А ведь у девушек есть чувства...

— А! Ну да! Про чувства Евы заговорили! Это же сейчас так важно! — Макс смотрел на меня так, что я хотела исчезнуть. Гнев и непонимание. Все это я читала в его взгляде. — А про себя ты мне ничего не хочешь рассказать?

— Что? Я тебе говорю о важных вещах, о твоём отношении. Но ты не понимаешь... Ты не знаешь, что такое любить.

— Кха! — Макс был крайне возмущен. — Ну, давай теперь ещё поучи меня любить! Я же глупенький! Разберись лучше в себе! Я-то думал, что до тебя дошло. Но до тебя, как до барана... — и он вышел из квартиры.

А я по стенке сползла, сев на пол, и слёзы хлынули из глаз. Я поняла, что сама теперь ни за что к Максу и близко не подойду... Я не могу... Я же настоящая подруга не только Еве, но и ему... С друзьями так мерзко не поступают.

А еще я зла и дико обижена на Макса... Где находится та грань, когда надо поступать, как друг, а когда, как мужчина?

— Ты почему здесь сидишь в темноте? — вдруг раздался голос бабушки.

А я совсем про неё забыла. Медленно поднявшись, я поплелась на кухню. В горле пересохло, и захотелось пить.