Что я могу сделать? Как доказать ей, что сожалею? Пылаю от ревности, от бессилия, от гнева на самого себя. Возможно ли такое, что эта девочка опять довериться мне, посмотрит на меня беззаботно и улыбнется приветливо, как делала это раньше?

Я отпускаю Стешу – не в силах держать, когда та молчит и колет острым взглядом. Она не готова выслушивать и верить. Смотрю, как садится в машину и уезжает. На душе свинцовая тяжесть, которая разбавляется гневом. Я ненавижу себя, и готов убить тех, кто причиняет боль моей девочке.

Рон, сукин сын, ты первый в очереди…

За окнами тренажёрного зала стемнело. Звук крепких ударов боксерскими перчатками, впечатывающихся в грушу, приятным эхом отдается в ушах. За час незапланированной ночной тренировки я хорошо пропотел – по вискам стекают блестящие капли пота, тело разгорелось и стало влажным. Отбиваю кулаками всю дурь, которая сидит во мне и гложет, не давая покоя.

Это своего рода разрядка, которую даю своим мышцам и мыслям. Иногда помогает. Иногда, как сейчас, например, не очень.

Перед глазами пелена, через которую вижу разочарованное и грустное лицо Стеши. Еще слышу её сиплый голосок, интонационно выдающий слабость и беззащитность. Мне хреново, когда ей плохо. Места себе не нахожу, спать не могу, думаю только о ней и о том, как все исправить. Не думал, что когда-то приду к тому, что для меня Стеша - уязвленная хрупкая девочка, за которую пойду даже на преступление.

Нет, я еще не убил никого. Пока херачу только ни в чем неповинную грушу и раздираю собственные костяшки. Просто не представилось другой возможности – уже ночь, но брата до сих пор нет. Задницей что ли чует, что лучше не появляться дома и не попадаться мне на глаза.

Зверский запал ушел, но желание взглянуть в глаза Рону не пропадает ни на секунду. Что он там блеял про свои чувства? Зная Анжелику, этот гад и пальцем не пошевелил, чтобы обезопасить Стешу от возможных загонов и стервозного характера бывшей. И все в пользу того, чтобы поиметь девочку, которая этого не хочет – вот, что меня драконит больше всего!

 Было ли у них что-то? Воспользовался ли мой брат, теми условиями, которые выставил перед доверчивой малышкой?

От одной мысли, что ответ - «да», вскипаю, и подобно электрическому комбайну отбиваю грушу на предельной скорости и мощи. Сломать кисть или разорвать мышцы – самое меньшее, что меня сейчас волнует. Физическая боль хоть как-то перебивает ту, что идет корнями из груди.

– А, ты здесь… Так и знал, - слышу сверху развязный голос.

Останавливаю агонию и поднимаю голову – на балконе пошатывается силуэт Рона. Нахрюкался свин и теперь ищет приключений, пришел прямо по адресу… Брат вызывающе усмехается на мой враждебный взгляд и с бутылкой на перевес спускается ко мне по лестнице. Ох, зря.

Я отстегиваю перчатки и бросаю их в угол. Тянусь за бутылкой и в секунды осушаю её на половину.

– Хочешь? - с непроизвольной икотой спрашивает Рон и протягивает мне крепкий напиток.

– Нет.

– П-ф-ф… - оскорбляется и сам присасывается к бутылке.

Его конкретно шатает. Не припомню его в таком состоянии. Интересно, какой был повод? Есть парочка догадок. Глаза - пьяные и мутные, блудливый язык развязывается и находит не очень удачного собеседника.

– Брат, а ты ведь был прав, - морщась, выдыхает Рон. – Насчет неё… Стерва, использовала меня.

– О ком говоришь?

Я даю шанс не задевать тему их отношений со Стешей. Назови другое имя – останешься жив, ясно, как дважды два. Не сильно хочется разбираться с человеком, чей мозг заплыл алкоголем.

– О Стефании, - пафосно тянет её имя. – Черт взял меня связываться с ней. Все равно бесполезно, а я не люблю, когда стараешься, долбишь, а результата нет. Понимаешь меня, а?

– Не совсем, - сжимаю челюсть.

– Вот, что ей надо скажи? – продолжает на своей волне Рон.
– Ты то наверняка знаешь, поделись секретом, брат.

Он толкает меня в плечо, нарушая хрупкую оболочку терпения.

– А тебе что надо? Проваливай, давай, проспись… Пока цел. Не зли меня, Рон.

– О-о, морду мне набить хочешь… - закатывает глаза. – Валяй, ты у нас в этом спец. Как там говорят, сила есть, ума не надо? В этом твой секрет что-ли? Не разборчивой, однако, Стеша оказалась…

– Слышь ты, закрой пасть. Последний раз предупреждаю.

Видно, я не в курсе, но у брата где-то завалялась вторая жизнь. Он игнорирует все предупреждающие сигналы.

– Тоже хочешь её, да? – прищуривает глаза и усмехается на то, как сдержанно молчу, убивая взглядом. – Да и так вижу, что хочешь. Только имеет нас почему-то она…

Рон запрокидывает голову и исходится в придурошном смехе. Смотреть гадко. Теперь понятно, по какой причине он «страдает», есть ли ему дело до того, что творится со Стешей? Ха, куда важнее пожалеть себя и найти родную душу, которая поддержит и разделит его мучения. С его стороны, вообще неправильный выбор в пользу меня, я бы даже сказал, критично-провальный.