Найдя Ликрама, я спросил его о трупах.

— Работаем, — коротко сказал он.

— Работаем? А почему нельзя просто сделать сразу?

Он посмотрел на меня, хмурясь.

— Крейз, как по-твоему работает Утилизатор?

— А он очень просто работает, — сказал я, неосознанно копируя интонации мамы дяди Фёдора, объясняющей мужу, какая польза от картины на стене. — Кидаешь туда какое-нибудь дерьмо — и оно утилизируется.

Вообще, я ждал, что Ликрам психанёт. Мне даже нравилось его время от времени подкалывать. На всё, что касалось Места Силы, он очень остро реагировал. Чувство юмора, и без того небогатое, отсекало полностью.

Но Ликрам, похоже, тоже устал, что ни разу не удивительно. Он в Место Силы влетел с прожжённой до кости спиной, так на ходу и восстановился, и, кажется, с тех пор ни разу не прилёг. Во всяком случае, я всегда видел его то тут, то там. Он постоянно на кого-то орал, что-то решал. В общем, психовать он сейчас не стал, просто грустно улыбнулся. Как-то так по-отечески, аж тошно. И впрямь, судя по роже, он за эти пару дней лет на десять постарел.

— Материя, энергия, — помахал он рукой в воздухе. — Ничего не щёлкает? Ты, наверное, уже заметил, что местные жители научились создавать материю фактически из ничего. Твоё прежнее тело было ярчайшим примером. Руки и ноги отрастали, даже голова. Это — превращение энергии в материю. Твоей энергии, энергии Целителя — не принципиально. Тогда как в утилизаторе происходит обратный процесс. Материя, помещённая туда, превращается в энергию.

— То есть, мы можем её использовать? — спросил я.

— Ты прав на пятьдесят процентов. Использовать — да, но — не мы.

До меня дошло резко и беспощадно.

— Погоди… Ты хочешь сказать, эта энергия достаётся Чёрной Гнили?

Ликрам наклонил голову в знак согласия.

— Почему?! — воскликнул я. — Нахрена так делать?

— Я — не инженер Места Силы, Крейз. Я не знаю. Если ты не заметил, инженеров Места Силы вообще более не существует в природе. Что с ними случилось, не знает никто. Здесь есть лишь Хранители. Они не понимают и сотой доли всего. Но и они знают в сто раз больше нас.

Я молчал, переваривая новую информацию. А Ликрам, выждав тактично пару секунд, закончил свою мысль:

— Я получил от Хранителей весьма подробные инструкции. Десяток тел в сутки — это столько, чтобы не было внезапных всплесков. Нам ведь не нужно, чтобы Чёрная Гниль прорвалась сюда.

— Н-да, пожалуй, не нужно, — пробормотал я.

И вдруг почувствовал, что меня дёргают за рукав.

Обернулся — увидел Илайю. Шестого члена нашей пятёрки, если можно так выразиться. Она так и не расставалась с планшетом, и сейчас, судя по всему, хотела мне показать что-то очень важное на его экране. Только надо было отойти.

— Что? — устало спросил я. — Говори здесь.

Ещё не хватало, чтобы Ликрам заподозрил, будто у меня есть какие-то секреты от него, что я тут веду какую-то свою игру.

Илайя с сомнением покосилась на Ликрама.

— Ублюдок…

— Прекрасно, — процедил тот сквозь зубы. — Девочка учится разговаривать.

— Ликраму можно доверять, — сказал я. — Он — наш. Понимаешь?

И пояснил, стараясь позаботиться о чувствах Ликрама:

— У нашей пятёрки есть название: Бесславные Ублюдки. В общем, считай, что она сделала тебе комплимент.

Судя по лицу, Ликраму было класть три кучи, сделали ему комплимент, или наоборот, сровняли с дерьмом. Я махнул рукой и уставился на Илайю. Та нехотя отняла от груди планшет и показала мне.

Изображение на экране было непривычным. По ходу, консоль была сложнее, чем мне показалось изначально, и Илайя быстро осваивалась с инопланетным функционалом.

Сейчас на экране не было никаких ползунков-регуляторов, была схема. «Лабиринт», — понял я сразу. А миг спустя понял, какой именно лабиринт.

— Это же туннели! — воскликнул я. — Ты хакнула схему туннелей?!

Это облегчало нам жизнь и существенно. Ведь когда мы закончим с десятым уровнем, нам понадобится идти на девятый. А там — придётся искать другой маршрут, ведь на разных уровнях схема туннелей различна. Теоретически пятёрка Данка должна помнить хотя бы путь от Врат до жилой части, но это — теоретически. И никак не поможет найти дорогу от лифта до Чёрной Гнили.

— Нет, — мотнула головой Илайя. — Часть.

— Туман войны, — проворчал Ликрам и повёл рукой над экраном.

Я и сам уже заметил, что большая часть схемы была как бы размыта. Видно было, вероятно, только ту часть, по которой мы проходили. Даже не понимая подписей на инопланетном языке, я распознал лифт, жилую часть и — контур, за которым таилась Чёрная Гниль.

— Очень здорово, — похвалил я на всякий случай.

Илайя посмотрела на меня с недоумением и вновь опустила взгляд на планшет. Коснулась пальцем едва заметного ползунка внизу экрана. Повела его влево.

Схема начала меняться.