Шрифт:
— Договорились, ладно. — выдыхает, произнося очень устало.
— Ладно, — отвечаю тихо тихо, потому что голос отказывается быть прежним. — Только расскажи о себе что-нибудь ещё, прошу.
Моя душа требует утешения, а его голос действует исцеляюще.
— Если разрешишь сделать кое-что…
Воздух в салоне наэлектризовывается. Градус поднимается до опасной точки кипения. Пульс учащается от его шёпота. А тело горит огнём.
Плохо. Запретно. Опасно.
Не знаю на что, но я соглашаюсь.
Наблюдаю с какой силой Демиан сжимает оплётку от руля, освобождая запястье из своего плена, и в следующее мгновение свободной рукой бережно заправляет локон волос за ухо. Очерчивает пальцами скулу, холодя кожу мокрыми перчатками, и останавливается на моих губах. Вызывая трепет и дрожь по телу. Подаётся чуть ближе, а я замираю, затаив дыхание.
— Мне нравится поэзия, Адель… — неожиданно.
— Тогда прочитай что-нибудь. — шепчу взволнованно, не позволяя повиснуть между нами неловкому молчанию.
Утопаю в глубинах его широких зрачков.
Зачем только позволяю ему прикасаться ко мне? Почему не отталкиваю? Что же твориться с моим телом?
Нежным голосом Демиан ласкает слух, очерчивая контур моих губ. И зачитывает следующее, неотрывно глядя в глаза:
— Перестань дышать так неистово, Прикасаясь губами к моим губам, Шепот нежности, словно выстрелом, Пораженный паду к твоим ногам. Не играй с любовью-оружием, Огнестрельное в сердце не лечится, Оставляет шрамы колючие, Или вовсе ведёт к иной вечности. Не смотри глазами туманными, В них и так тону, я на самом дне, Отрицаю чувства отчаянно, Но невидимой силой вновь тянусь к тебе.— Красиво… — выдыхаю.
— Согласен… — тоже на выдохе.
— Кто написал? — его рука соскальзывает к затылку.
— Автор неизвестен…
Глаза опускаются ниже, и он тянется ближе, крепко удерживая, не позволяя отвернуться.
Гипнотизируя.
Подчиняя.
Подавляя мою волю.
Когда его губы оказываются совсем близко, по салону разносится оглушительная, громкая мелодия мобильного, в одно мгновение развеивая колдовскую дымку, которой я была окутана.
Выдергивая меня из под его чар.
Разрушая такой волшебный момент.
Слышу короткое ругательство и отвечаю слишком резко, осевшим голосом.
— Привет, мам.
Она знает, что я на вечеринке, поэтому беспокоится. Мы болтаем около пяти минут. Я заверяю, что совсем скоро буду дома и мы прощаемся.
Мельком смотрю на Демиана, который сосредоточенно смотрит вдаль, и крепко цепляется за руль.
— Уже поздно. Нам пора ехать.
Прокручивает ключи, выжимает педаль, переключает скорость. Движения дерганные и импульсивные. А прощание и вовсе холодное. Ограниченное скудным "Доброй ночи. Пока".
И до сих пор не отпускает один вопрос: что бы могло произойти, не случись тогда неожиданного звонка?
Глава 20. Переворачивая всё с ног на голову
Смущённо отворачиваюсь от пронзающего всепоглощающего взгляда Демиана, на что он лишь хмыкает. Этот самоуверенный наглец видит как действует на меня, но я до последнего буду отрицать то, что начинаю чувствовать.
Всю пару внимательно слушаю мистера Мартина, стараясь не обращать внимание на периодически проносящиеся мурашки, сопровождаемые волнами жара в правой ноге, до которой, будто невзначай, Демиан дотрагивается своей. Профессор рассказывает о том, что нас ждёт на практическом занятии, которое начнется через пару дней и раздаёт советы. Я немного волнуюсь, ведь с парнем так и не поговорила.
Когда до конца пары остаётся несколько минут, печатаю смс, договариваюсь с Блэр сходить со мной в новую танцевальную студию. На что получаю ответ в виде улыбающегося смайлика. Уголки моих губ дёргаются вверх от радости, что сопровождается комментарием со стороны.
— Ты только неодушевленным предметам улыбаешься так искренне? — поворачиваюсь к Демиану, выгибая бровь. — Знаешь, со стороны это выглядит очень странно. Может лучше меня удостоишь своим вниманием. Перед тобой такой мужчина.