Держаться вместе, парами или тем паче пятёркой — означало существенно облегчить суческим шарам работу.

Они следовали простой логике — кидались в первую очередь туда, где кучнее. Поэтому все, кто знал, что почём, бросились врассыпную сразу же.

Мы впятером замешкались. В том плане, что не кинулись бежать. Но оружие достали все.

— Да на один замах! — воскликнул Сайко и шагнул вперёд.

Его кнут взвился в воздух. Сияя, рванулся навстречу шарам.

Я буквально видел, как он сносит сразу десяток, а то и больше, внутренне сжался, ожидая взрывов…

Но у шаров были другие планы на эту зарядку.

Они так плавно и красиво обогнули кнут, как будто это вышло вообще случайно, и рванули к нам.

Сразу десятка два.

Один слёту ударил Сайко по лицу. Того от удара развернуло, я увидел его изумлённые глаза и кровоточащие отметины на скуле, в пугающей близи от глазного яблока.

Взмахнув руками, Сайко упал.

Вперёд шагнул Гайто. Взмахнул катаной, но стоять не стал — завертелся волчком, окружив себя целым светящимся коконом.

Я тоже заработал топором, больше не было возможности приглядывать за другими.

Чёрт побери, я этим топором ловил и останавливал пули! Сейчас — полжизни отдал бы за ощущение того, как шар бьётся о светящееся фиолетовым лезвие. Но — ничего.

Шар, который просто не мог не врезаться в топор, вынырнул сверху и кинулся мне в лицо.

Я бросился на спину. Упал больно, но вовремя — шар, чуть ли не чиркнув мне по носу, с грохотом врезался в бетонное покрытие перед стеной корпуса.

Охренительный квиддич. Если бы инопланетяне писали «Гарри Поттера», очкарику вряд ли повезло бы дожить до встречи с Волдемортом. Да и сам тот-кого-нельзя-называть, наверное, поостерёгся бы связываться с отморозками, которые играют в подобные игры.

Я рывком вскочил. Увидел бегущую в сторону Лин, услышал стон Гайто.

— Крейз, ты… — подскочила ко мне Алеф.

— Беги! — заорал я на неё.

Это была не битва, а гонка, мать её так. Ударить шары было фактически невозможно, а вот увернуться, обхитрить — вполне.

Пять минут. Всего пять минут! Сколько из них уже прошло? Что ж это за дурь-то, Господи? Нам на вылет сегодня, и если нас покалечат шары…

Я сам рванул в первом же выбранном направлении со всех ног. Ветер засвистел в ушах, хотя здесь, в этом котловане, ветра не бывало в принципе.

Мимо меня пролетел один шар. Остановился в воздухе, будто сообразив, что упускает бесценную возможность, и бросился на меня.

С маневром я тянул до последнего, а когда столкновение показалось неминуемым — рыбкой нырнул под шар, перекатился через голову, вскочил — и тут же сзади послышались два чудовищных по силе удара — два шара врезались в бетонную площадку.

Выругавшись сквозь зубы, я продолжил бег. Старался петлять, менять направления.

Шары свистели со всех сторон. Сбивать их я уже не пытался, топор — отозвал. В голове пульсировала только одна мысль: «Пять минут!»

Каким образом впереди оказался изувеченный кибер вчерашнего выжившего, я не понял. Понял лишь, что сворачивать уже поздно: если сам не упаду, то замешкаюсь и подставлюсь точно.

Прыжок. Одна нога на гусеницы, ещё один прыжок…

Вообще, я планировал вскочить киберу на плечи, а там потратить секунду, чтобы осмотреться и, может, — чем чёрт не шутит, — принять какое-нибудь осмысленное решение.

Жизнь рассудила иначе.

Когда я поставил ногу на край раскрытой ниши в груди кибера, мне в спину что-то больно и остро врезалось. Прямо в поясницу.

Я заорал, меня швырнуло вперёд, колено подломилось…

Когда я развернулся, было уже поздно что-то менять. Мои ноги скользнули в предназначенные для них отверстия.

Впереди, в пяти метрах от меня, в воздухе крутился шипованный шар. Медленно, как будто раздумывал.

Вот показались три шипа, испачканные в крови. В моей крови.

И, как будто шар только и ждал возможности мне их показать, — бросился в атаку.

— Не в этот раз, сука, — прошипел я и практически ударил затылком в углубление.

Тьма. Следом — вспышка.

Зрение вернулось, но стало другим. Я снова видел всё сверху. Видел, как закрылась ниша у меня в груди. Видел, как шар врезался в створку и отскочил, разгневанно жужжа, будто овод, которого сбили ударом ладони.

А потом хлынула боль. Она заливала каждую клетку моего тела. Моего огромного металлического тела. Всё орало, заходясь в агонии. И я, не выдержав, закричал.

Чувство было такое, будто каждую клетку тела пронзила тонкая игла.

Раскалённая игла.