Внизу около детской площадки стояли две молодые женщины бурно что-то обсуждая. Одна из них держала в руках бумажный листок распечатанный прямоугольниками с проштампованными по ним круглыми синими печатями. Женщина что-то объясняла другой кивая на лист и указывая рукой в сторону жилого района. Похоже, что где-то выкинули товар и можно было успеть отовариться на оставшиеся талоны или как их ещё называли, купоны, которые как раз и держала в руках женщина. А как же иначе, ведь до конца месяца оставались считанные дни и не факт, что нужный товар всегда был на прилавках. Взять не успели, талоны пропадали и их можно было выкинуть. Но были чудаки, которые собирали эти самые купоны. Они свято верили, что смогут обменять талоны-купоны потом, когда станет получше, на очень нужную им вещь. Причём вещь у каждого была своя. У молодёжи, это аудио плеер или вообще видеомагнитофон, у пожилых почему-то всегда цвЯтной телевизор. Тогда ходила такая байка по Союзу, кто соберёт тысячу талонов и принесёт их куда скажут, (а это место обязательно будет на складе или рядом), то выберет себе что хочет, ну доплатит там чуток и всё, нужный предмет (мечта) в кармане. Как такое могло произойти в городе со статусом ЗАТО (закрытое административно-территориальное образование или в просторечии почтовый ящик), где полки ломились от всяких излишеств? После начала горбачёвской конверсии оборонки, в СССР сняли с некоторых городов положение закрытых. Товары тут же исчезли из магазинов, а взамен появились талоны на продукты и предметы первой необходимости, впрочем, как везде по стране. Майор прикурил сигарету, затянулся и выпустил струйку дыма вверх. К женщинам присоединилась ещё одна. Они начали громко спорить. Минут через пять, женщины продолжая в разговаривать полный голос, пошли в сторону жилого комплекса. Офицер затушил окурок, опять осмотрел комнату и начал обустраиваться на ночлег.

***

В шесть утра, когда было ещё совсем темно, за ним заехали те же суровые дядьки уже на служебном уазике и повезли на новое место службы. Проехав по единственному пустому городскому проспекту машина, не останавливаясь на посту ГАИ при выезде из города, устремилась по шоссе в восточном направлении. Впереди замаячили электрические огоньки. Причём некоторые из них были красного цвета и находились высоко над землёй. Офицер предположил, что возможно это трубы предприятия расположенного рядом с гарнизоном, но лишних вопросов решил не задавать. Наконец один из суровых сказал, что подъезжают. Но вместо гарнизонного КПП майор увидел заводскую проходную. Ворота были открыты. Не останавливаясь машина проскочила пост, промчалась по территории завода и подъехала к цеху, огороженному глухим высоким забором остановившись напротив ворот. Майор стал разглядывать через окно объект. Поверх забора, по всей его длине, торчали кронштейны, на которых через изоляторы висела колючая проволока с прикрученными к ней проводами идущими к горящим фонарям освещения висящим на крюках на тех же кронштейнах, это означало что колючка при включенном освещении становилась под напряжением. Две застеклённых смотровых вышки стояли на противоположных углах периметра. Окна на них затемнены, из-за чего не было видно есть там кто или нет. Водитель посигналил. Ворота дёрнулись и начали со скрежетом отъезжать в сторону, открывая проезд, пока не остановились полностью издав натужный визг. Машина въехала на огороженную территорию и через закатанную асфальтом внутреннею площадку подрулила к цеховым воротам. Суровые мужики вышли и попросили о том же майора. Офицер с непонимающим видом, крутя головой во все стороны вылез из автомобиля. Они вошли в цех.

Внутри стояла тишина. Тусклый свет от уличных фонарей пробиваясь через грязные цеховые окна создавал гнетущее настроение. Один из суровых щёлкнул тумблером и под потолком у дальней стены начали разгораться несколько ртутных ламп. В большом помещении находились только длинные ящики с землёй на столах каталках и стеллажи вдоль стен с какими-то склянками и коробками. Всё вокруг покрывал пыльный слой. На стене, где горели лампы, во всю длину и высоту висела большая панель-панорама собранная из ДСП плит. Создавалось впечатление, что её повесили совсем недавно благодаря ярким краскам. Панель была раскрашена цветным колором составляя панно, на котором на фоне колхозных полей изображались довольный рабочий химической промышленности в белом халате с распахнутыми руками, сжимающими колбу и пробирку в каждой, и улыбающаяся колхозница в косынке и комбинезоне держащая в руках сноп пшеницы с колосьями невероятных размеров. Над ними красовалась надпись большими красными буквами "СЛАВА СОВЕТСКИМ ХИМИКАМ". Они прошли через цех и остановились около этой панели скреплённой алюминиевыми уголками. Один из провожатых надавил на ДСП плиту. Под ней что-то щёлкнуло и плита плавно отошла в сторону. За ней оказалась поблёскивающая сталью бронированная круглая дверь со штурвалом посередине с кодовым замком на нём. Второй провожатый нажал комбинацию цифр, маховик сам крутанулся и дверь с лёгким щелчком поддалась вперёд приоткрывшись, через образовавшуюся щель пробилась полоска тусклого света. Он потянул люк на себя открыв его полностью. Прибывшие перешагнув закруглённый порог забрались внутрь. Дверь за ними мягко закрылась издав шипящий звук. "Похоже на гермозатвор, как в эпидемиологических боксах в институтах." — подумал Дмитрий шагнув за строгим мужиком, за майором зашёл другой провожатый. Перед ними тянулся широкий коридор с высоким потолком и множеством дверей.

Их встретил невысокий пожилой пузатый мужчина в расстёгнутом белом халате, вышедший из-за ближней двери с левой стороны коридора.

— Доброе утро, — сказал человек в белом халате приподняв руку в знак приветствия.

— Здравия желаю товарищ полковник, — вытянулся один из штатских.

— Здравия желаю Валерий Иванович. Вот вам пополнение, — сказал второй слегка толкнув Дмитрия в спину.

— Майор? И голова седая, — человек в халате заглянул в глаза прибывшему. — Дмитрий, если не ошибаюсь?

— Майор медицинской службы Дроздов Дмитрий! — офицер вытянулся в струнку.

— Василий, — обратился к одному из штатских Валерий Иванович. — Это как раз тот, которого мы ждём?

— Да, — кивнул здоровяк. — Работал в Анголе врачом в составе международного медицинского корпуса. Специалист по вирусологии.

— Странно. В личном деле на фотографии волосы у него тёмные. Да расслабьтесь уже молодой человек, мы не на плацу. Ну что Дима, можно я вас так называть буду? — протянул руку человек в халате. — Приветствую вас на новом месте службы.

— Так точно, — ответил Дмитрий сначала козырнув, потом ответив рукопожатием.

— Вот и славненько. Меня, как вы уже слышали, зовут Валерий Иванович. И коли вы назвали свою фамилию, то моя Громов. Я заведующий этим хозяйством. Вообще-то я заведующий практической кафедрой вирусологии в университете. Но как говорится, партия сказала надо… — профессор вздохнул. — Пойдёмте, я вас ознакомлю с местом вашей теперешней работы. А вы ребята свободны. Да, и не забудьте в следующий приезд газеты свежие завезти. Только не "Правду" и "Известия", там читать нечего. Одно и тоже пишут из номера в номер. Восхваляют перемены в обществе в то время, когда всё вокруг начинает разваливаться.

— Какие тогда товарищ полковник? — озадачились суровые мужики.

— "Аргументы и Факты", "Огонёк". "Комсомольскую правду" можно. Ну идите.

Серьёзные дядьки удалились.

— Ну что же, пройдёмте, — обратился к майору Валерий Иванович. — Я покажу вам наше хозяйство.

Дмитрий с профессором зашли в комнату, из которой вышел учёный. Это оказалось прямоугольное узкое помещение, побеленное в серый тон, освещаемое двумя мощными лампами спрятанными в массивные решётчатые светильники прикреплённые к потолку. У входа висел большой щит сделанный из жёлтого гетинакса с прикрученными к нему чёрными тумблерами. Под каждым из тумблеров была прикреплена табличка с номером и названием помещения. С правой стороны во всю длину стены стоял узкий стол светло-коричневого цвета. Посередине его лежал толстый амбарный журнал. Рядом со столом стояли шесть стульев. В дальнем левом углу находился громоздкий шкаф выкрашенный синим.

— Вот здесь электрощитовая, — начал экскурсию Валерий Иванович. — Пункт управления нашим испытательным полигоном. Вот этот щит, — профессор указал на текстолитовую доску с привинченными к ней рубильниками. — Это собственно щит управления всем нашим хозяйством. В своей среде, мы элекрощитовую называем ординаторской, так как проводим здесь небольшие совещания в конце смены когда убираем отчёты о проделанной работе вон в тот синий шкаф сделанный из стали. В нём мы храним результаты исследований. Это соответственно стол за которым мы обсуждаем прошедшие мероприятия и стулья на которых сидим во время обсуждения. Как видите ничего лишнего. Пройдёмте дальше, — они вышли в коридор. — Я читал ваше личное дело. Вы работали в Анголе в составе нашей группы советников? — уточнил полковник.