Пока я решал, какой мерой взвешивать своё Возвышение, ребят сменили парни постарше. Двадцать пять парней и девушек. Все – Мастера. Все не старше четырнадцати лет, если бы кто-то положился на моё умение определять возраст.

И вот их схватки выглядели гораздо зрелищней. И опасней. Но при этом ни одна техника, из тех, от которых они уворачивались, не долетала до зевак. И меня с отрядом и Рейкой, что стояли в первых рядах.

Молодцы.

Вероятно это и есть те, кто отучился в Школе и второй год, пользуясь всеми ресурсами Ордена. Интересно, сколькие из них перейдут в Академию? Все?

Невольно я примерил их как противников. Сложно сказать. Но те, что ближе ко мне – прозрачны до дна.

Вскоре убежали и они, скрывшись за воротами Школы.

А пожилой управитель, что сменил их, громко выкрикнул:

– Большой приём талантов открыт. Тот, кто желает попытать свою удачу и талант, должен заступить за линию стражников Ордена.

Я скользнул взглядом по послушникам перед нами. Красные отвороты. Как во сне.

Обернулся, пожал плечами:

– Что же, пора расставаться.

Все лишь сдержанно кивнули, все слова были сказаны за эти дни, а вот Рейка кинулась на шею:

– Обещай, что мы будем часто встречаться!

Я пожал плечами, не замечая её веса:

– Обещаю.

Рейка разжала руки, вздохнула:

– Врун. Сам ведь слышал, как у них всё устроено в Школе и Академии.

Послушник, странным, словно из моего сна, взглядом скользнул по моему лицу и сделал шаг в сторону:

– Уважаемый, прошу проходить.

Мы с Рейкой одновременно покосились друг на друга. Она даже хмыкнула:

– Давай, седьмой брат, покажем им!

Я шагнул за линию послушников. Но не удержался и провёл пальцами по щеке. Просто, чтобы убедиться, что новая, гораздо более качественная маска на мне. Она не только с лёгкостью скрыла мои дополнительные годы, но и делает это, не перекашивая и не уродуя нового лица.

Так чего же послушник пялился?

Ответа я не знал. Но это точно не глупый сон, в котором я припёрся на экзамен без маски.

Мы с Рейкой молча шли туда, где под стенами толпились те, кто ждал экзамена. Это стены цитадели Школы, Школы, в которой останется Рейка. В Небесном Мече Академия находится далеко за городом, в горах. Вернее, в Хребте Монстров. Там, где находится сердце Ордена. И его главная реликвия.

И похоже, что расставаться нам пора уже сейчас.

Я коротко огляделся, оценивая силу собравшихся. Мне налево.

Шепнул Рейке:

– Я верю в тебя, младшая сестра, ты станешь лучшим лекарем Школы.

Она шепнула в ответ:

– Я верю в тебя, седьмой брат. Ты вообще станешь лучшим в Ордене.

Не удержавшись, я коротко рассмеялся и шагнул прочь.

Сегодня на мне халат, который Рейка выбирала, наверное, половину позавчерашнего дня, протащив меня по двум десяткам лавок одежды. Но и результат того стоил. Я ещё вчера от всего сердца похвалил Рейку за помощь. Сам по себе он очень напоминал одежду Стражей, что лежала в наших с ней кисетах, но вместе с тем и сильно отличался.

И не могу сказать, что был хуже. Один цвет чего стоил. Ярко-синий, насыщенный. Никогда раньше не видел подобного. Казалось, что он живой, а по нему пробегают переливы. Ничуть не жаль ни потраченного времени, ни денег.

Крайним стоял широкоплечий парень, с красными прядями в волосах, в красном же халате, перехваченным широким поясом, который смерил меня с ног до головы наглым взглядом.

А закончив, хмыкнул:

– Друг, а ты не слабоват, чтобы участвовать в экзамене Академии? Не пошёл бы ты отсюда?

Я про себя скривился. Идущий стихии огня. Да, ты тоже мне не нравишься. Впрочем, ты ошибаешься. Это ты видишь меня слабаком, потому что едва ли не две трети моих меридианов покрывает оплётка из стихии.

Поэтому я лишь беззаботно пожал плечами:

– А кто ты такой, чтобы это решать? Восходящая звезда Ордена? Юный гений, что за год преодолел этап Воина и освоил свою первую непрерывную технику?

Парень набычился и покраснел, став теперь весь одного цвета со своими прядями и халатом, с угрозой прошипел:

– Похоже, кому-то не дороги его руки-ноги?

Послушник, стоявший шагах в десяти, безразлично, даже не взглянув на нас, произнёс:

– Ссоры недопустимы, виновники будут наказаны, их не допустят до экзаменов.

Я улыбнулся и вопросительно дёрнул подбородком вверх. Ну, парень, давай!

Он скривился, будто глотнул совсем уж отвратного зелья и отвернулся.

Я поступил так же – отвернулся. Занялся тем, что стал глазеть по сторонам.

Народу всё прибывало. Даже здесь, за линией послушников. Что уж говорить про толпу, которая заполонила площадь. Со всех сторон слышались разговоры, болтали обо всём подряд: делились своим прошлым, знакомились, травили байки, вспоминали, как проходили прошлые экзамены. Вот эти последние разговоры меня и тревожили.