«Сердце бури» – это первый исторический роман прославленной Хилари Мантел, автора знаменитой трилогии о Томасе Кромвеле («Вулфхолл», «Введите обвиняемых», «Зеркало и свет»), две книги которой получили Букеровскую премию. Роман, значительно опередивший свое время и увидевший свет лишь через несколько десятилетий после написания. Впервые в истории английской литературы Французская революция масштабно показана не глазами ее врагов и жертв, а глазами тех, кто ее творил и был впоследствии пожран ими же разбуженным зверем,?– пламенных трибунов Максимилиана Робеспьера, Жоржа Жака Дантона и Камиля Демулена…
«Я стала писательницей исключительно потому, что упустила шанс стать историком… Я должна была рассказать себе историю Французской революции, однако не с точки зрения ее врагов, а с точки зрения тех, кто ее совершил. Полагаю, эта книга всегда была для меня важнее всего остального… думаю, что никто, кроме меня, так не напишет. Никто не практикует этот метод, это мой идеал исторической достоверности» (Хилари Мантел).
Впервые на русском!
Посвящается Клэр Бойлан
Читается на одном дыхании… безусловный и удивительный шедевр.
Sunday TelegraphХитроумные повороты, неожиданные сюжетные ходы, высокая драма… убедительнейшее выражение ее бесконечно изобретательного стиля, ее сверхъестественной способности все подмечать.
Times Literary SupplementОдин из лучших британских романов XX века.
The OldieРазумеется, Чарльз Диккенс уже проделал это в «Повести о двух городах», но в XX веке никому не удалось написать о Французской революции лучше, чем Хилари Мантел.
Library JournalХилари Мантел погрузилась в историю… и из бьющей через край энергии и цепенящего ужаса этих дней возникает удивительная картина.
Daily TelegraphЭто лучший исторический роман со времен «Воспоминаний Адриана» Маргерит Юрсенар, вышедших сорок лет назад.
Evening StandardВеликолепно… Это было лучшее из всех времен, это было худшее из всех времен. И Хилари Мантел превосходно его запечатлела.
Time OutУвлекательно… Она сумела заставить этих молодых революционеров – и вместе с ними саму революцию – ожить и задышать.
IndependentУдивительный, головокружительный роман… невероятно обстоятельный и вместе с тем динамичный… она поставила перед собой цель выразить волнение и интеллектуальный пыл эпохи. И справилась блестяще… это просто подвиг.
ScotsmanЗахватывающе… невозможно противостоять страстному пылу рассказчицы. Стиль Мантел столь точен и блестящ, что сам по себе становится актом выживания, даже искупления.
New YorkerЭто гораздо больше, чем исторический роман. Захватывающее исследование власти и цены, которую за нее приходится платить… подлинный триумф.
CosmopolitanПервосортный исторический блокбастер.
Red MagazineХилари Мантел удалось почти невозможное… грандиозный, захватывающий эпос.
VogueКогда же все наконец поймут, что Мантел – один из лучших британских писателей?
Зэди Смит (автор романов «Белые зубы», «О красоте», «Время свинга»)Блестящая, оригинальная историческая проза, которая с решительностью и прямотой воспроизводит стремительный поток, именуемый Великой французской революцией.
The Seattle TimesЭпос исключительной глубины и проработанности… он выходит за рамки увлекательного повествования, становясь шедевром литературы.
BooklistМантел обладает подлинным историческим чутьем… Ее проза изысканна, иронична, и в то же время от нее нельзя оторваться.
NewsdayПружина сюжета закручена неумолимо, на зависть иным триллерам. Хилари Мантел принципиально переосмыслила сам жанр исторического романа сверху донизу.
ObserverРедкие авторы не просто закапываются в окаменевшие напластования прошлого, но поднимают свою добычу к свету, чтобы снова блестела нам на радость. Хилари Мантел – из их числа.
Саймон Шама, автор «Силы искусства» и «Глаз Рембрандта» (Financial Times)Хилари Мантел – наш Микеланджело от литературы.
Oprah MagazineПрошлое под пером Мантел буквально оживает…
VoxПротиворечия и шероховатость – вот что придает ценность исторической прозе. Найти форму, а не навязать форму. И позволить читателю жить с неоднозначностью.
Хилари МантелХилари Мантел – писательница, умеющая видеть сквозь кровь. Силой своей прозы она рисует моральную неоднозначность и реальную неопределенность политической жизни.
Сэр Питер Стотард, председатель жюри Букеровской премии