Ярхвье громоподобно засмеялся, впрочем, в этом его смехе чувствуется какая-то наигранность.

— В моих святых королевствах подобное посчитали бы святотатством — назвать бога лжецом.

— Ты не бог, а всего лишь жалкий человек.

— И, тем не менее, этот жалкий человек однажды убил тебя и забрал половину твоей силы. Сейчас в моей власти убить тебя уже навсегда, — холодно произнес Ярхвье.

Ливуал мельком глянул на стеклянный ящик, в котором хранится легендарный меч.

— Что же тебе мешает это сделать? Сразу избавишься от опасности.

Ярхвье вновь рассмеялся, только на этот раз смех был искренним, как над очень удачной шуткой.

— Ты слишком высокого о себе мнения, Ливуал. Тебя называют полубогом, хотя этот титул ты заработал несколько тысячелетий назад, когда был раза в два сильнее. Но даже тогда ты не был и вполовину силен, как я. Так что ты и тогда не был полубогом, а сейчас тем более. Даже возродившийся король демонов уже сильнее тебя. Он, кстати, вернул себе еще одну часть. Так что он лишь на треть слабее, чем был в то время, когда сражался с тобой. Но это еще не все. Он набирает силу и сейчас он более… ха-ха… опасен, чем ты.

У Ливуала появилось стойкое желание подскочить к стеклянному ящику, схватить меч и пронзить Ярхвье. Бог словно угадав мысли Ливуала, глянул в сторону ящика.

— Гляжу у тебя мой меч. Пользовался им уже?

— Не доводилось. Но обязательно воспользуюсь. Сначала Ол-демо Эра им убью, а потом и тебя.

— Наивный, эльф. Ты всего лишь фигура на игральной доске, а не гроссмейстер. Играем тут мы — боги.

— Что? Играете? Что за бред?

— Ты недавно спрашивал меня, что мне мешает убить тебя прямо сейчас. Я отвечу. Правила. Мы, четыре бога, решили сыграть в игру. На кону власть над миром и с помощью такой вот игры мы решили выбрать верховного бога. Каждый создал свое королевство и выбрал себе героев среди людей, что будут расширять свои страны. Побеждает тот бог, чья фракция захватит мир.

— Вы безумцы.

— Не соглашусь с тобой. Ведь верховного Бога мы выбираем как раз не за силу, а за ум — разве это не разумно?

— То, как вы это делаете — ужасно. Словно весь мир наполнен не живыми существами, а игрушками, — произнес эльф.

Ярхвье усмехнулся, пожал плечами и произнес:

— Кто знает, может это так и есть? Вся наша жизнь — это сплошная игра, как бы то ни было, нравится тебе это или нет. Мы придумали эту игру и начали ее, и ты в этой игре тоже участвуешь, независимо от твоего желания. Я пришел тебе это сказать, чтобы ты играл как можно лучше, чтобы повеселить нас. Армьес сейчас как раз навещает Ол-демо Эра.

Ливуал вновь глянул на меч.

— А что до моей игрушки — не знаю, зачем он тебе. Ведь всю силу этого меча могут использовать только люди, ну или те, в чьих жилах течет хоть капля человеческой крови. У тебя в ближайших предках таких не было. Ты чистокровный эльф, так что этот меч не для тебя.

— Мне плевать на все его свойства. Главное — это, что им можно убить бессмертного, и это его свойство работает всегда в независимости о того, кто использует меч. Этого мне достаточно.

— Что ж, как пожелаешь. Смотри не проиграй, полубог.

После этих слов фигура Ярхвье исчезла.

Ливуал резко открыл глаза и сел на кровати. Сердце колотится как сумасшедшее, по вискам стекает холодный пот, а рот с жадностью хватает воздух.

— Ливуал, милый, тебе опять приснился кошмар? — раздался слева милый голосок Силини.

Полубог осмотрел комнату. Неужели это был сон? Ярхвье решил прийти к нему во сне. Рука Силини, красавицы и одной из самых желанных эльфиек, тем временем коснулась груди и скользнула к животу, пальчики мягко погладили кубики пресса.

— Оставь меня, — холодно произнес Ливуал.

— Да ладно, милый, давай развлечемся, и этот сон забудется, — мягким голосом произнесла она, грудью прижавшись к плечу.

Внутри Ливуала мгновенно все вскипело, он резко развернулся. Раздался звонкий шлепок, головка Силини дернулась, щека покраснела, а в глаза девушки метнулся испуг.

— Что я тебе сказал? Сгинь! — холодно произнес он.

— Простите, господин, — прошептала девушка, быстро поднялась с постели и чуть ли не бегом покинула помещение.

Ливуал глянул на двух других девушек, что замерли как мышки и смотрят на него полными ужаса глазами.

— Выйдите, — хмуро приказал он.

— Как пожелаете, господин, — хором прошептали девушки, пробежали мимо и выпорхнули из помещения.

Ливуал подошел к столику, хотел было плеснуть вина, но ухватившись за бутылку, на миг замер, а потом поднес горлышко к губам. Кадык мощно задвигался, полубог не успел проглотить все — несколько капель потекли по щекам и подбородку. Ополовинив бутылку, он оторвался, тыльной стороной руки вытер рот, нахмурился и подошел к стулу, на котором сложена одежда.