«Подождите, — раздалось за моей спиной, — мне говорили, вы знаете толк в медицине. Мне нужен ваш совет, доктор.»

Так высокопарно меня давно уже никто не называл. Последнее мое звание, подаренное мне вспыльчивым воякой, носило весьма презрительный оттенок, и мне неожиданно стало любопытно, что хочет сейчас от меня вежливая незнакомка.

В нынешних суровых реалиях все мало-мальски значимые медицинские учреждения переквалифицировались в научные лаборатории, поднявшись на борьбу с мировой катастрофой. Те, кто нуждался в лечении, были вынуждены обращаться к знахарям и целителям, поэтому мои профессиональные рекомендации были восприняты нежданной гостьей как истина в первой инстанции. Она долго благодарила меня за оказанное внимание и обещала приходить еще.

С этого дня началась моя врачебная практика. К нашему порогу потянулись занедужившие граждане, таща свои проблемы и щедро делясь наболевшим со странным доктором, замотанным до самых глаз в шерстяные тряпки. В течение двух недель я отвечал на многочисленные вопросы, выслушивал бесконечно повторяющиеся жалобы, и раздавал весьма грамотные советы, приводя в восторг своих скромных посетителей. Женька настороженно относился к моим деяниям, видя в том очередной подвох. Его вечная тревожность вызывала во мне только снисходительное хмыканье, а осознание собственной нужности возвращало уверенность и радость бытия.

Пациенты тянулись ко мне нескончаемой вереницей, развлекая меня трогательными историями о вывихнутых лапах и свернутых шеях. Я, с почтительным вниманием поддерживал с ними светские диалоги, вырастая в своих собственных глазах. Больные благодарили меня горстками сухой дряни, аккуратно завернутой в обрывки бумаги, иногда разбавляя подношения подарками в виде бытовой утвари. Когда количество ложек, чашек и синтетических цветастых тряпок превысило опасный уровень и завалило все горизонтальные поверхности в нашей комнате, я решил прикрыть лавочку. Женька, узнав о моем плане, только облегченно вздохнул.

«Ты здорово рискуешь, принимая у нас незнакомцев, — проговорил он, — они, хоть и выглядят как неотесанная деревенщина, но наблюдательности им не занимать. Твоя замотанная рожа могла бы вызвать интерес не только у слабого пола»

Здесь я с удовольствием согласился бы с благосклонным братом. Вот только у прекрасных дам я больше не вызывал никаких эмоций, кроме благодарности за изящно срезанный мозоль, или грамотно вправленную клешню. А что касается остальных, тем было откровенно насрать, кто именно вылечит им геморрой. Среди моих пациентов не нашлось ни одного, кто явился бы сторонником политических и научных дрязг.

Выпроводив за порог всех своих пациентов, я откровенно заскучал. Моя прерванная карьера вынудила Женьку снова бродить по окрестностям, воруя харчи, и собирать местные новости. А я продолжил свое бездумное сидение у окна. Паника в городе, вызванная больше деятельностью групп реагирования, чем проделками тварей, совершенно не касалась сонных окраин, и мое настороженное оцепенение постепенно сменилось привычным безразличием и отрешенностью. Если не смотреть в зеркало слишком часто, думал я, можно представить, что все позади, а дальше меня ожидает размеренная полуголодная жизнь, без тревог и потрясений. Однажды мое одиночество было разбавлено появлением очередного пациента, видимо не осведомленного о прекращении практики.

«Здесь, что ли, доктор живет?» — просунул в дверь нечесаную голову нежданный посетитель.

Я коротко кивнул и с любопытством уставился на визитера. На вид ему было около сорока, но нелепый наряд из рваной нейлоновой куртки и застиранных штанов неопределенного цвета прибавляли ему добрый десяток лет. Мужик неловко протиснулся внутрь и грузно рухнул на мою койку. Хозяйка не стала баловать нас разнообразием мебели, и мне приходилось вести прием, пользуясь тем, что имелось в наличии.

«Ты и правда доктор?» — еще раз уточнил мужик, рассматривая мою замотанную рожу. Я снова кивнул и приготовился выслушивать его жалобы. Однако осторожный гость не торопился делиться сокровенным, готовя для меня новые вопросы.

«А в какой области ты специализируешься?» — выяснял подробности моей биографии настырный мужик.

Я рассказал ему, что имею высшее медицинское образование, знаю фармацию и хирургию, разбираюсь в неврологии, а также владею навыками составления препаратов растительного происхождения. Мужик важно кивал, не сводя с меня почтительного взгляда. Мне, в целом, были безразличны его оценочные суждения, но его искренний интерес располагал и подталкивал к откровенности. Я коротко рассказал ему об обширной практике и все же решил выяснить, что привело его ко мне. Пациент долго собирался с мыслями, и, наконец, решился. Он медленно поднялся с моей койки и, подойдя вплотную, заговорчески прошептал:

«Тут вот какое дело, приятель. Я, знаешь ли сам и не пришел бы к тебе. Вот только один человек уж больно заинтересован в том, чтобы все были здоровы, счастливы и благополучны. Ну он — то и уговорил меня заняться этим вопросом.»

Странные слова посетителя настораживали, но мне было интересно дослушать до конца его загадочные откровения.

«Так значит ты и есть фармацевт, хирург, невролог и ученый, который разбирается в химических снадобьях, так? — с этими словами визитер резко сдернул с меня домотканый шарф и удовлетворенно кивнул, рассматривая мою рожу. — я так и думал, Прохор Степанович. Извиняй приятель, тебе придется пройти со мной.»