— Насчёт назад, — упёрлась я, — не согласна. Не сможем пройти к небесному камню, пойдём к каменному кругу. Сделаем замеры. Опять таки обследуем всю территорию вокруг. Если кентавры пришли через этот портал один раз, может быть они появятся снова. Нам необходимо знать является ли район Проклятой степи достаточным расстоянием между человеческими поселениями и алтарём Тёмного бога. Ещё у меня крутится мысль, если кентавры и орки так схожи по психотипу, не усиливает ли этот артефакт агрессию орков, как он делал это с кентаврами. Сначала я полагала, что, раз он ближе к людям, то должен бы воздействовать на них. Но раз Корвин убеждает, что кентавры и орки схожие расы, то тёмный тип энергии мог воздействовать на них и на людей по разному. И потом, поселение людей от проклятой степи отделяют Глинистые Холмы. Причём это белая глина. Каолин. Глина, хоть сама сама относится к стихии земли, в процессе своего образования, вбирает и хранит в себе все стихии. Она может служить барьером от проникновения энергии алтаря. Между ним и орками такой преграды нет. Если алтарь провоцирует их агрессию, то он может служить энергетической подпиткой для этой проклятой, нескончаемой войны. А значит, вполне возможно, уничтожив его, мы в конце концов сможем договориться.

— Ну и как его уничтожить? — поджала губы Эш, — объединить усилия и доверить Корвину и Диле построить портал и левитировать эту глыбу куда-нибудь в жерло вулкана?

— Не уверена, что это не спровоцирует какую-нибудь глобальную катастрофу, вроде цепной реакции извержений в которую могут включиться и супервулканы. А они в состоянии уничтожить весь наш мир. Мы же не знаем сколько энергии в этом камне. Раз его уж считают камнем бога… Вот если бы знать как Драконы вырастили это каменное кольцо, которое считают межмировым порталом, да выкинуть его куда-то в необитаемый мир. Есть же такие, где нет жизни совсем. Каменные или ледяные глыбы. Можно бы и просто куда-то в пространство…

— В пространство не выйдет, — вздохнул Корвин, — даже межмировой портал должен иметь точку входа и точку выхода с материальной привязкой.

— Хорошо, так сидеть и строить версии можно бесконечно, — прервал наше обсуждение Ильхан, — есть какие-то предварительные решения, вот давайте что-то делать, а не чесать языки бесконечно. Меня эта бездеятельность угнетает. И состояние тревоги не уходит. Я беспокоюсь за девочек. Марсен, ты хотел что-то сделать с механиком, так делай. Девчонки, за вами пока перекус какой-то. Оборотни и пёс на страже. А мы с Корвином займёмся лошадьми. Их надо почистить, осмотреть копыта. Я очищу и подсушу вальтрапы и потники. Мне они кажутся влажными после ночи. Что бы спины лошадям не натёрло.

Ночью и правда было сыро. И занятия придуманные для всех Ильханом, на какое-то время снизили напряжение, навеянное ночным кошмаром. Мы уже начали пересмеиваться. Вдруг в один момент над степью повисла странная тишина. Исчезли все звуки. Только Рр'ав вдруг завертелся, как будто его пронзило болью, потом присел на задние лапы и вытаращился наверх. Корвин быстро стал строить пасы накрывая нас пологом невидимости и тишины, а ещё, ставя все возможные защиты. Я знала, что собаки слышат звуки более высокой частоты, чем люди, а кони наоборот низкочастотные колебания. В данный момент заволновался пёс. И это было нам на руку. Успокоить сразу десяток взбесившихся коней, нереально. Даже, если это супер спокойные фризы, у них тоже есть предел. Лошади вообще гораздо более пугливые и нервные, чем собаки.

Наш лагерь располагался метрах в пятидесяти от высокой травы, окружавшей водоём, где мы поили лошадей и брали воду. Мы не хотели, что бы к палаткам мог подобраться хищник и устроились на более открытом пространстве. А сейчас нас ещё и скрыл купол заклятия. И мы больше вглядывались в небо, следя за взглядом Дилиного пса, как вдруг Эш толкнула меня так, что я зашипела от боли, но углядев её шокированные глазища, повернулась в сторону её взгляда. Меня как будто ударило током. В просвете между тростниками стоял, прислушиваясь, настоящий живой кентавр. Жуткий, дикий… Хотя и выглядел он спокойно и расслаблено, чувствовалось страшное напряжение в его руке, готовой резко натянуть тетиву лука, в его неподвижности, из-за которой он сливался с пейзажем, как будто был тенью.

Он не видел нас, но смотреть на него так близко было жутко. Мне он казался ещё более чуждым, чем орки. Его лицо и тело покрывала болотная грязь. Скорее всего, для того, что бы кожа выглядела более тёмной и не выделялась на фоне окружающего. Кусок звериной шкуры на плечах точно был львиной гривой. И я подумала, если того льва, о котором рассказывали оборотни, растерзал кентавр, то что он за чудовище и как умудрился это сделать? Лук в его руках был обычным… Может быть это было какое-то заклинание, но они как будто говорили про следы когтей и зубов?.. И вдруг Рр'ав громко взвизгнул. Если бы не полог тишины, его визг было бы слышно за милю. Он тоже смотрел в сторону кентавра, но выше. В этот момент как будто в промежуток подпространства стала просовываться жуткая призрачная морда.

— Дракон, — просипела Эш, сорвавшимся голосом, — он ещё страшнее, чем я видела на картинках. Он сейчас разорвёт этого…

Конечно кентавр был страшным, но живым. А это чудовище вообще живым не было. Он был потусторонним… ужасающим… Такого просто не должно существовать в реальности. Значит для него нужны заклинания, что упокаивают духов. В сокровищнице Архимага была одна книга, времён Драконов как раз. В ней говорилось, что тёмная энергия превращает живое в призрачное. Она убивает тело, высвобождая дух существа. Если это существо магическое, то его магия объединяется с тёмной и усиливает её многократно. Это существо нельзя убить. Оно уже мертво. Но его можно упокоить. Эти две магии нужно просто разделить. То, что было живым, отправить за грань. А тёмную энергию притянет туда, где она поглотила живую. Заклинание это было странным. Оно не давалось никому, кроме Ильхана. Видно его призрачный волк имел что-то похожее с этой сущностью. Только он был огненным, судя по рассказу Уйки. При нас он ни разу его не демонстрировал. Уйка говорила, что он сдерживает его именно потому, что за ним стоит тьма. Впервые, когда он прорвался, это закончилось убийством. Но Ильхан сумел обуздать тьму. Хоть его и сейчас продолжают опасаться.

— Ильхан! — закричала я, желая, что бы он воспользовался своим умением, но увидела, что он не ждёт просьб, а уже сам догадался сплести непокорное заклинание.

На мгновение, когда оно активировалось, от фигуры Одинокого волка отделился огненный призрак. Просачивался сквозь купол Корвина он подобно Призрачному Дракону. Как будто сквозь слои подпространства. Только гораздо быстрее. Кентавр оказался сразу между двумя чудовищами. Но, к его чести, не застыл в ужасе, превращаясь в жертву, а резко прыгнул в сторону, уходя с линии удара. Оба чудовища видели друг друга. И он видел их и как будто давал возможность схватиться более подходящим противникам. Сам же попробовал улепетнуть в степь. Только я ему не дала. Я помнила о том, что победили их ментальной магией и я постаралась вцепиться в его мысли, связывая и подчиняя его сознание. Этот кентавр не должен уйти. От него мы точно сможем узнать, что происходит. Борясь с его сознанием, я не переставала глядеть по сторонам. Не улыбалось, что бы появилось ещё несколько таких же как он. А мой противник проскочил несколько шагов и зашатался. Колени его подгибались. Я не чувствовала и малейшей защиты от ментала. Мой приказ вошёл в его мозги, как нож в масло.