— Зато ты шпагу от Карла раньше получил — вроде как побратались, — с ухмылкой огрызнулся Силантий. — Правда, денег он нам не дал, даже ломаного талера, да и мундир на королевском величестве зело потрепан и в заплатах. Да оно и понятно, страна под корень разорена войной, да еще барон Герц ее медными далерами наводнил.

Фрол засмеялся, вот только смех был невеселый. Последние дни, когда схлынула эйфория от ливня пожалований и наград, полученных от датского короля, он стал задумываться — а с чего бы это таким милости тому, кто являлся самозванцем и висел на стене пыточной?!

Патенты на генеральский чин и баронский титул ничего не стоили, тем более, что баронство было в Шлезвиг-Гольштейне, где датчан вообще-то не сильно жаловали, а точнее — ненавидели всеми фибрами. Орден иное дело — почетно, ничего не скажешь, но и только. Денег перепало двести дукатов — в казне, видимо, не густо — долгонько со шведами воюют, и были биты немало. Зато стал бароном Флорином Генрихом фон Шульцем, но опять же титулярным, то есть без земельного поместья, а такие «скороспелые» дворяне вызывали у знати одно лишь презрение.

Да и приятелю не очень-то повезло — тоже титулярный барон, померанский, правда, а земли эти захвачены прусским королем, в столице которого они сейчас сидят в чистеньком трактире и пьют отменное пиво. Так что земель этих не видать барону Силусу Иоганну фон Бухвольцу как собственными глазами свои уши без помощи зеркала. Денег Карла не дал, а шведским полковничьим патентом здесь лучше не размахивать — все же вроде воюют монархи и до мира еще далековато.

— Ну что, «Лес» сторонника Суллы, поскакали дальше?

Фрол ехидно улыбнулся назвав Силантия его двумя новыми именами, которые им перевели.

— Поехали, золотая монета «Цветок», — напарник огрызнулся парой новых для Фрола имен, и они оба ухмыльнулись. Встав из-за стола, новоявленный генерал щедро бросил на стол несколько серебряных грошенов, что чеканились в германских землях и пользовались широким спросом в отличие от медных пфенингов. Вот только выйти не удалось — перед столом непонятно откуда появился прусский офицер в мундире, который достаточно любезным тоном для своего грубого лица, украшенного шрамами, голосом более похожим на лязг шпаги, вынимаемой из ножен, произнес:

— Герр генерал, вас ожидает его величество! Извольте прибыть во дворец немедленно, вместе со своим адъютантом!

Это было предложение, от которого нельзя отказаться — в трактире оказалась добрая дюжина солдат, что делали либо безмятежный вид, или что-то спрашивали у трактирщика, причем все со шпагами и фузеями. Так что, хочешь — не хочешь, но пришлось принимать приглашение…

— У вашего величества великолепные солдаты — я никогда не видел таких гигантов, причем одного роста!

— Это не пруссаки, — фыркнул король Фридрих, — ваш царь Петер сделал мне подарок, прислав полторы сотни этих геркулесов, причем пошив им обмундирование и приказав сделать под их рост винтовки со штыками. И не делайте удивленные глаза, генерал — с вас такой же датчанин, как из вашего спутника швед, вы языка даже не знаете, хотя на германской речи лопочете уверенно, но от вас прямо шибает русскими.

Фрол молчал, «крыть» в ответ было нечем. А король любовался своими гигантами, словно в их росте, огромных кулаках и силе видел спасение Пруссии, и ее будущую мощь.

— Они выжирают за раз пять кружек пива и съедают столько же колбас, именуя это «перекус». Ходят по Берлину и жрут все в подряд — трактирщики на них не на молятся — я хорошо плачу своим головорезам. Но жалобы валят градом — они брюхатят немок одну за другой, мои бычки! Пусть бюргеры ходят с ветвистыми рогами, но зато их блудливые жены рожают мне настоящих солдат, которые раздавят врагов Пруссии одним махом!

Будь на месте Фрола царевич, он бы многое рассказал, что думает о такой «селекции» и «бычках-производителях», но бывший драгун и слов таких не слышал, да и не знал, что таковые существуют.

— Царю приглянулась комната с янтарными стенками — морские волны часто выносят на берег эти бесполезные камушки из застывшей смолы. Петер сильно прогадал — отдать таких красавцев за кучу ящиков — фи, какая глупость. Да один этот солдат лупит смертным боем пятерых гренадеров, а потом еще норовит вылакать ими заказанное пиво. И выжирает за раз, набивает брюхо, и на него набрасываются фрау, забыв про добродетель. И я не порицаю их за разврат — Пруссии нужны настоящие воины!

Фрол оторопело слушал монарха, которого в Бранденбурге все почитали за «короля-воина». А тот только заржал, как полковая лошадь, требующая овса, глядя на изумленное лицо «датского» генерала.

— А ты думал, что в Берлине тебя не узнают? Да тут мне первому всегда новости сообщают. Вначале в Мекленбург поехал русский, что выдает порой себя за кронпринца — это меня заинтересовало сразу же, и я приказал пропустить. А за тобой погоня пошла, которую вы перебили — мне такие отличные войны и нужны. А когда ты поехал обратно, то уже из первого городка гонец в этот же день прискакал — про ваши грамоты и патенты поведал. Не думаю, что они поддельные — мне сказали что они подлинные, а это говорит о многом, генерал!