Мне стало вдруг так хорошо… Хотелось просто лежать молча, слушать стук его сердца и чувствовать поглаживания. Я была в тот момент по-настоящему счастлива и даже не представляла, что можно быть ещё счастливее. Поэтому вопросами Ра больше не терзала и с поцелуями не лезла. Куда проще расслабиться и довериться сильному, умному, влиятельному даурианцу. Ведь можно просто последовать за ним в обещанную высшую степень совершенства и не рваться на части. Почему-то я настолько доверилась Ра, что назначила его своей личной незыблемой каменной стеной.

Я так и уснула в гнезде на его плече, а разбудили нас хвосторыжки, устроившие утренний тыгыдык.

И начался новый день.

Завтрак, установка чипа и перелёт к космодрому Восточный.

Внедрения устройства я даже не заметила. Пси-лекарь после завтрака отвёл меня в кабинет, где проводилось обследование Платона, и уложил в ту же самую капсулу с телевизором. Но его он мне даже не включал, потому что пролежала я внутри минуты две, не больше.

— И всё? — даже уточнила я, прежде чем выбраться из агрегата.

— Да, чип вживлен в твою затылочную кость и работает исправно — сообщил Ли, разглядывая что-то на экране.

— Да?.. — изумилась я и невольно потёрла затылок. В одном месте чувствовался легкий зуд, но это и всё. — А как мне послать сигнал о помощи, если что?

— Тут немного сложнее, — виновато сказал Ли, — я знаю, что у тебя пока не очень хорошо с памятью, но постарайся запомнить набор звуков, которые я сейчас произнесу.

Ой, ой, ой… Он таки прав! С памятью и правда беда, особенно на зубодробительные имена и слова.

— А можно я запишу? У меня есть палочка для записей и глизеанский блокнот.

— Конечно можно, раз ты умеешь писать рукой! — обрадовался пси-лекарь.

Действительно, рукописным текстом в этом времени пользовались мало, в основном печатали. Поэтому многие считали умение выводить буквы настоящим мастерством.

Я сбегала в каюту, захватила письменные принадлежности и вернулась.

— Диктуйте, дар Ли — скомандовала, облизнув травяную палочку — иначе она не работала.

— Ишиндаас-лаами! — выпалил лекарь, а потом повторил медленно по слогам, и я старательно записала. — И запомни, Тая, это нужно произнести вслух, иначе сигнал не уйдёт.

Я заверила Ли, что всё поняла, мысленно пообещала себе за время пути вызубрить это «заклинание» наизусть и ушла собираться.

Ну а потом мы попрощались с командой и хвосторыжками — Ра ещё раз клятвенно заверил, что будет следить за ними, как за родными детьми — и отправились в транспортный отсек грузиться в большую каплю, в которой нас дожидалась моя розовая машинка.

В ней мы и разместились. Я на месте водителя, Ра рядом, а Тошка сзади. Управлял каплей старпом, продляя нам минуты общения перед расставанием.

Но их оказалось совсем мало — скорость у даурианской капли бешеная, — да и сказано всё уже было ночью. Поэтому Ра просто развернулся в кресле и взял нас с Тошкой за руки. А когда капля села и открыла дверь, чтобы выпустить мою машину на пустую трассу, капитану пришлось разорвать контакт и покинуть салон.

— Скоро увидимся, отдохните там хорошенечко, — беззаботно пожелал нам дар Раамн и захлопнул дверь.

А я вывела машину и поехала к космодрому, не дожидаясь, пока капля исчезнет — до него оставалось всего лишь пятнадцать минут пути.

Мы доехали без приключений. Без приключений прошли регистрацию и так же скучно поднялись в звездолёт. На душе у меня было тоскливо. Я так привыкла за эти дни, что дар Раамн всегда рядом, что теперь ощущала щемящую пустоту в душе. К счастью, хоть Тошка, увидев звездолёт, привычно загорелся полётом.

— Жалко, Ра с нами на Весту не летит, да, мам? И Багира с колобками… — только лишь раза три сказал он, а когда мы поднялись на борт, так и вовсе впал в восторг от люксовой каюты и приёма, который на борту оказывали вип-пассажирам.

Ну что ж, надо и мне настраиваться на позитивный лад. Ведь раз Ра сказал, что всё будет хорошо, и мы скоро встретимся, значит, так и будет.

Дар Раамн Хазааш

— Мне не нравится твоё психоэмоциональное состояние, Ра, — оглядев меня внимательно, заявил Ли, — ты нестабилен. Рекомендую релаксатор ежедневно утром и вечером.

Пси-лекарь «Разящего», мой кровный родич и лучший друг одновременно, встречал меня в транспортном отсеке и принялся умничать прямо там.