Тут зазвонил телефон.

— Агентство «Умник»! — крикнула в трубку Маня.

— Манечка, ты мне звонила, я смотрю, — донесся до нее голос Умарова. — Еще клиенты?

— Да! Соединяю!

— Господин Умаров, у вас тут такие очаровашки дежурят, просто сил нет, — заговорила блондинка. — Не могли бы вы за мужем моим последить, мне вас так рекомендовали! Да, да, я все знаю, с оплатой проблем не будет, нет-нет, не сейчас, муж пока за границей, а вот когда вернется… Отлично, поговорим. Я тут ребятишкам свои телефоны оставлю, а вы со мной свяжитесь, хорошо? А почему? Ну, ладно, встретимся, поговорим. До скорого!

Блондинка посмотрела на ребят.

— Он молодой, ваш шеф?

— Ну какой же он молодой? — возмутилась Маня.

— А, понятно, вам все, кто старше шестнадцати, стариками кажутся, — засмеялась блондинка. — Голос у него молодой, приятный. Ну что ж, вот вам мои телефоны, буду ждать его звонка. А вам счастливо оставаться, пупсики!

Дама удалилась.

— Пупсики! Нет, Гошка, ты слыхал? Пупсики! — негодовала Маня.

— Ну, наверное, как она нам старой кажется, так и мы ей кажемся пупсиками, — смеялся Гошка. Его это ничуть не задело.

— Просто она дура! И не надо Алексею Алексеевичу с ней связываться!

— Это уж его дело, — сухо произнес Гошка.

— А как ты думаешь…

Но она не успела задать вопрос, в дверь постучали.

— Маня бросилась открывать. На пороге стояла молодая женщина с заплаканным лицом.

— Ой, а Умарова нет? — всхлипнув, спросила она.

— Нет, но вы заходите, садитесь, — радушно пригласила Маня.

— И Николишина нет?

— Их никого нет, мы тут дежурим.

— У вас что-то случилось? — спросил Гошка. — Может, мы вам чем-то сможем помочь?

— Вы, — всхлипнула женщина, — нет, что вы… А когда они будут?

— Мы вас можем связать с Алексеем Алексеевичем, — предложила Маня. — Позвоним ему на мобильник…

— Я уже звонила, — вздохнула посетительница, — мы поругались… А теперь вот я пришла прощения просить… Думала, справлюсь сама… А не выходит, пришла вот унижаться…

— Унижаться? — ахнула Маня.

— Да, вот так… Он от моего дела отказался, велел в милицию идти, а я не могу… Думала, сама справлюсь, не вышло… А мне так тошно, так плохо…

— Выпейте воды, — сказал Гошка, протягивая ей стакан. — И постарайтесь успокоиться. Умаров вас чем-то обидел?

— Да нет, наверное, но я обиделась…

— У вас какое-то сложное дело? Вы хотели, что бы он вам помог, а он отказался, я правильно понял?

— Ну, в общем и целом…

Гошка вдруг ощутил, что очень хорошо понимает женщину. Его тоже Умаров ничем не обидел, а он все равно чувствовал себя обиженным. И ему страшно захотелось помочь ей и утереть нос Умарову. Ты вот отказался помогать человеку, а я, мальчишка, возьмусь и помогу…

— Знаете что, вы, наверное, удивитесь, — осторожно начал Гошка, — но я тоже в некотором роде сыщик…

Женщина подняла на него заплаканные, но очень красивые глаза. И в них совсем не было удивления.

— Ты что, его пасынок, да? Я про тебя знаю, он рассказывал. Ты и вправду думаешь, что сможешь что-то сделать?

— Ну, я же не знаю, в чем дело, но вообще мы уже не одну историю распутали…

— Да я знаю, знаю. А что, может, и вправду так лучше? Дети часто могут проникнуть туда, куда взрослым и не снилось…

В ее глазах мелькнула надежда.

— Да, да, вы расскажите нам все, и мы подумаем, как вам помочь! — поддержала Гошку Маня. — И не бойтесь, мы никому ничего не скажем!

— Женщина посмотрела на ребят, потом тяжело вздохнула, отпила глоток воды и сказала:

— Вы — моя последняя надежда. Милиция ничем помочь не может, говорит, что частное дело. Лешка тоже отказался, я уж хотела на телевидение идти, в передачу «Жди меня», но боюсь…

— У вас кто-то пропал?

— Пропал. Сын. Ему пять лет. Но я знаю, кто его украл. Это мой муж, бывший муж…

— Мы однажды уже нашли украденного ребенка! Девочку! — с гордостью сообщила Маня.

— Да? — воскликнула посетительница. — И кто ее украл?

— Маня, там было совсем другое, — перебил ее Гошка. — Вы извините, но давайте познакомимся. Это Маня Малыгина, а я — Георгий Гуляев, или Гоша.

— Очень приятно, а я Варя, Варвара Андреевна, но лучше просто Варя.

— Хорошо, скажите, Варя, вы и вправду хотите, чтобы мы занялись этим делом? Всерьез или просто так, под влиянием минуты, как говорится?