— Ого! Даже так?! — округлил глаза Кирилл.

— А ты бы думал! Но, слава богу, я и ему вовремя рожу начистил, и Кате мозги вправил! Так тот быстро переключился на ее подругу. Та дура наивная забеременела, сделала аборт и теперь детей у нее быть не может! Вообще когда несовершеннолетние девочки делаю аборты от взрослых, соображающих, что к чему мужиков, это такая гадость! Я считаю, надо выбирать партнера наиболее подходящего тебе по возрасту. А то шестнадцатилетняя девочка, считай еще ребенок, и двадцатичетырехлетний парень, считай мужик — это же ни в какие ворота! Как вообще может возбуждать шестнадцатилетняя девочка? — возмущался Андрей, — Или скажешь я не прав?

— Прав, конечно…

— А эта, подружка ее, мало того, что бесплодной осталась, так еще и ему об этом не сказала, чтобы он чувства вины не испытывал! Это надо же так влюбиться! Все равно ведь бросил ее.

— Скрывала, говоришь? — задумчиво переспросил Кирилл, вспомнив о том, что Лена никак не могла забеременеть…

— Да. Вот такие дурехи! Им учиться, и учиться, а они романы крутят! Тоже мне взрослые, блин! А этот тоже мне бык-осеменитель! С ребенком спать?! Педофил блин, какой-то!

Кирилл сидел молча, потупив глаза, словно слова брата были обращены к нему.

— Кир, ты слышишь меня?

— Слышу, — безучастно ответил он.

— Не согласен со мной? — нахмурившись, переспросил Андрей, — Нет, я понимаю, что у тебя тоже, наверное, подружки младше тебя, лет на десять, но когда тебе, например, лет тридцать и ей, например, двадцать два — это одно, но когда ей шестнадцать, а ему двадцать четыре — дело другое. Разница одинаковая, но вещи разные.

— А когда тебе двадцать девять, а ей шестнадцать? — вдруг спросил Кирилл.

— Вообще мерзость! А что? — вдруг осекся Андрей, — Кирилл, ты о чем?

— Я о себе и Лене. Мне только исполнилось двадцать девять, а ей не было и семнадцати. Раз-два и мы уже живем вместе! Я сам не понял, как это произошло. Вскоре, я изменил ей в первый раз, и она меня простила. Пару месяцев спустя, она забеременела, а я попросил сделать аборт, и она сделала…

— Не верю своим ушам, — искренне удивляясь, тихо проговорил Андрей, качая головой, — И что потом?

— Потом мы поженились. А я ей продолжал изменять, но не считал это изменами… Она много раз говорила мне, что не простит одной единственной вещи — если я пересплю с Кристиной, ну, жена моя первая, — пояснил Кирилл.

— Я помню, — отозвался Андрей.

— А я взял и переспал с Кристиной! А Лена узнала! Узнала и ушла от меня…. Полгода назад. И я не могу ее вернуть. И жить без нее тоже не могу…, - искренне, с болью с сердце признался Кирилл.

— Даже не знаю, что сказать, — растеряно произнес Андрей, — И долго вы жили вместе?

— Пять лет.

— А что ее родители?

— Ну, вначале они не знали, а когда дело шло к свадьбе, мы все рассказали, естественно, они оказались против. На свадьбу не приехали.

— Не удивительно. Они же понимали, что она наломает дров…

— Считаешь, я испортил ей жизнь? — прямо спросил Кирилл.

— Мне сложно судить…Я вижу, что она и правда дорога тебе, и хочется верить, что она была счастлива, пока жила с тобой…

— Как бы я хотел в это верить.

— А сейчас ты с кем?

— Один.

— А мне девушка какая-то ответила, когда я звонил, — припомнил Андрей.

— Никто она мне, так подруга на ночь. Когда-то мне казалось, что я люблю Кристину, но сейчас понимаю, что это было все что угодно, но не любовь, — покачал головой Кирилл, — А вот Лену я люблю по-настоящему. Люблю ее больше всего на свете. Я даже не думал, что так бывает больно.

— И чем она тебя так покорила? В свои-то шестнадцать? — искренне поинтересовался Андрей.

— Честно? Изначально тем, что любила меня, не смотря ни на что. Она сумела наполнить мою жизнь такими красками и эмоциями, которых впредь я не испытывал. А теперь она ушла, и все стало серым, — пожал плечами Кирилл, — Считаешь меня извращенцем?

— Нет, ты мой брат, я не имею ни права, ни желания тебя осуждать. Напротив, понимая, что тебе больно, я тоже переживаю. Уверен, что уже не помиритесь?

— Боюсь, что нет. Ведь полгода прошло…

— Ну, может напротив, эмоции порядком поулеглись, и она посмотрит на ситуацию иначе? Женщинам это свойственно.

— Думаешь? — с надеждой переспросил Кирилл.

— Определенно. У меня двадцать лет супружеской жизни! — усмехнулся Андрей.

— Думаешь, можно еще попробовать помириться?

— Думаю, да, попытка, как говориться, не пытка, — вспомнил старинную пословицу Андрей.

— Посмотрим. Я бы все отдал, чтобы вернуть ее.

— Ты всегда добивался своего, и я думаю, свою Лену ты тоже вернешь, — справедливо заметил Андрей.