В этот момент в комнату вошел еще один человек и устроился на стуле рядом с Качем. Довольно красивый, со светло-каштановыми волосами, падавшими на глаза, он выглядел лет на тридцать с небольшим – ровесник их редактора. Он протянул ей руку, выдохнул уголком рта дымок сигареты и приглушенно пробормотал «привет».

– Рад, что ты присоединился к нам, – сухо сказал Кач.

– Извини. Телефонный звонок задержал. Это Руби из Америки?

– Да, это мисс Саттон. Руби, это заместитель редактора Найджел Вернон, предположительно опоздавший из-за чего-то неотложного.

– Извини, не мог не договорить. Через минуту расскажу тебе.

– Я не могу ждать. Итак, Руби, наше расписание. Мы начинаем новый номер каждую среду, пока печатается предыдущий. Каждый берет в субботу свободных полдня, не работаем мы и по воскресеньям – мы в этот день свободны от поисков тем. Окончательная корректура выходит во вторник вечером, а на следующий день мы начинаем все сначала. Вам такой режим знаком?

– Да. Мы в «Америкен» сдаем журнал в печать по четвергам, но в остальном все то же самое.

– Тогда вы быстро привыкнете. Хорошо. С этим покончили. Приступаем. Найджел?

– Я только что разговаривал с человеком, который был на острове Гернзи на прошлой неделе, за несколько дней до того, как немцы захватили острова в Канале. Он хочет показать нам кое-какие фотографии. Насколько я понимаю, он заснял ущерб, нанесенный в результате бомбовых ударов за несколько дней до начала оккупации. Нужно, чтобы их просмотрело Министерство информации, они могут оказаться подделкой…

– Давай посмотрим, что они собой представляют, – сказал Кач. – Если они настоящие, я напишу статью о необходимости принятия решения по демилитаризации островов, о судьбе оставшихся там островитян и так далее…

– Верно, – сказал Найджел, делая какие-то записи и выпуская изо рта облачка дыма.

«Удивительно, что он бумагу перед собой видит», – подумала Руби.

– «Звезда Арандоры», – продолжил Кач. – Есть какие соображения?

Руби сделала глубокий вдох и заговорила, прежде чем успела подумать, что лучше бы этого не делать:

– А что, если написать о натурализованных итальянцах – у вас это так называется? Я говорю о людях, которые родились за границей, но прожили здесь достаточно долго, чтобы считать себя британцами. При таком их количестве наверняка есть истории о разлученных семьях. Высылают людей, которых ничто не связывает с Италией, кроме далеких туманных воспоминаний.

– К лагерям нас не подпустят, – сказал Питер, – но можно сходить в Кларкенуэлл. В соборе Святого Петра, наверно, проводят какие-то службы, и они устраивают какие-то шествия.

– Процессию в честь Пресвятой Девы, – вставил Кач.

– Да, оно самое. Я почти не сомневаюсь, что это состоится в ближайшие выходные.

– Хорошо. Бери на себя, Питер.

Руби ощутила укол разочарования, но Питер, судя по всему, знал район, и тема оказалась в надежных руках.

– Откуда вы узнали про «Звезду Арандоры»? – резко спросил Найджел. – Об этом не писали в утренних газетах.

– Капитан Беннетт пригласил меня в итальянское кафе вчера вечером. Он говорил с хозяевами о затопленном корабле.

– Конечно. Он любит это маленькое кафе, где заправляют макаронники.

– Найджел, – резко прошипел Кач.

– Прошу прощения, – сказал Найджел, хотя никакого раскаяния в его голосе не слышалось. – Я только хотел сказать, меня ничуть не удивляет, что он вас туда пригласил. Это любимое заведение нашего старого друга. В любом случае у нас уже есть достаточно материала страниц на восемь. Что еще у нас есть?

– А как насчет Брайтона? – спросила Мэри. – Они закрыли пляжи на время войны.

– Разве они не заблокировали все пляжи вдоль западного побережья? – спросил Найджел. – Почему именно о Брайтоне?

– Вспомните фотографии. Пирсы заблокированы, вдоль берега колючая проволока, брайтонский Королевский павильон обложен мешками с песком…

Кач кивал.

– Мне нравится. Давай-ка пошлем тебя и Руби. Только не сегодня – обещают дождь. И лучше сделать запрос в местное самоуправление заранее. Иначе какой-нибудь чиновный сукин сын назовет вас пятой колонной. Попросите Ивлин – пусть поможет, – посоветовал он, обращаясь к Руби. – А пока просмотрите наши недавние номера – мистер Данливи поделится с вами – и проникнитесь атмосферой. Посмотрите свежим глазом – нет ли каких дыр, которые нужно заполнить.

– Что-нибудь еще? – спросил Найджел, стоявший у стола.

– Как насчет распространения рационирования на маргарин и чай? – спросила Нелл. – Можно было бы поговорить с людьми на улице. Поспрашивать, что их волнует больше. Можно получить немало забавных ответов.

– Договорились. Бери это, Нелл, – сказал Кач. – Питер, есть на этой неделе приличные письма?

– О, да. Много ярости по поводу фотографий с тонущей «Ланкастрией». Высшая степень бесчувствия, выполняем работу Геббельса за него и прочее, и прочее.