Дом молчал, никак не реагируя на мою просьбу, и обернувшись через несколько мгновений я обнаружила все то же бирюзовое платье. Но это было не тем результатом, который бы меня устроил. До того самого весеннего праздника еще изрядно времени, так что нужно было настоять на своем.

Подойдя к ближайшей стене, я легко провела по выпуклым узорам штукатурки, словно поглаживая их.

– Ну, пожалуйста. Я же не прошу у тебя туфли. Тут я согласна, пока полы теплые, можно обойтись и без них, хот я это мне и непривычно. Но наряд должен быть удобным, а не просто красивым.

По коридорам со свистом пронесся поток воздуха, а где-то в глубине дома раздался радостный лай Корицы.

Вот и хорошо. Вот это нам подходит.

Несколько дней прошло в повседневных хлопотах. Рисунок гобеленов получался все ровнее и точнее, двор неожиданно завалило снегом едва ли не по колено, а Мукешь то и дело пропадал в подвале, сердито бурча, что такая погода не по вкусу его старым костям. Мы же с Корицей большую часть времени проводили либо на чердаке, либо в библиотеке, наслаждаясь огнем в камине и вкусным горячим чаем.

Нимедасофер так и не появлялся эти пару дней, но по утрам на тумбе возле кровати, как весьма определенный символ заботы и внимания, лежала то красивая стеклянная роза, то стояла резная шкатулка, что сама по себе была произведением искусства.

– А здесь стало значительно уютнее,– я едва не выронила книгу от неожиданности, услышав этот чистый, как перелив колокольчиков, голос.

Тенебрис, прекрасная своей тонкой и какой-то темной красотой, стояла в дверях. Как и прошлый раз, в праздничном платье, с одной рукой, спрятанной под заткнутым за пояс шарфом, Ша смотрела на меня с вполне доброжелательной улыбкой. Но я не обольщалась. Этой конкретной феи я почему-то боялась куда сильнее, чем кого бы то ни было еще.

– Хотите чаю? – порывисто поднявшись, то чего Корица, задремавший на крае одеяла, недовольно заворчал, потревоженный.

– Можно на «ты». Просто Тенебрис,– Ша, двигаясь плавно, словно плыла по воздуху, пришла в библиотеку, заняв свободное кресло. Оглядев еще раз комнату, фея кивнула, словно подтверждала собственные мысли.– Не знаю, как ты этого добилась, но тут теперь куда приятнее находиться.

– Я ничего не дала,– неуверенно пролепетала, не зная, можно ли мне сесть в ее присутствии. Даже королева фей, окажись она тут, скорее всего не вызывала бы во мне такой внутренней дрожи. Было в сестре Нимедасофера что-то, что не давало и шанса пренебречь ей.

– Может и так. Но дом изменился. Видно от того, что тебе тут нравится. Так же? – и темные глаза распахнулись, словно желали заглянуть мне в душу.

– Очень. Только иногда бывает немного одиноко,– почему-то призналась я.

– Да, в этом есть одно из особенностей дома моих предков. Тут почти никогда не бывает гостей. Впрочем, когда я была меленькой, да сядь ты, здес обитало множиство духов или малых народов. Та же семья Мукеша проживала в этих стенах на протяжении восьми поколений.

– И что же случилось, что все так изменилось? – я, рухнувшая в кресло при окрике Тенебрис, подалась немного вперед. Возникло ощущение, что сейчас мне расскажут какую-то страшную и очень важную тайну.

– Амисси Донум Вита,– просто, словно одно это странное словосочетание могло что-то пояснить, произнесла Ша.

Немного помолчав, ожидая, что может где-то в сознании сработает узнавание, я в итоге все же покачала головой, признаваясь в незнании.

– Что это такое?

– Это день, когда круг старших Ша, почти две сотни душ, отдали свои силы, свою жизнь, чтобы спасти наш мир,– все так же просто и буднично, одной рукой призвав к себе чайник и чашку и прямо в воздухе наполняя ее, произнесла Тенебрис.– Не так много лет назад с нашими источниками случилась беда. Они стали таять, терят силу. И никто не мог понять, как это происходит. Или как это остановить. Сперва мы даже не заметили этого, настолько все было незначительно. Но проходили годы, и все становилось хуже и хуже, пока игнорировать происходящее стало невозможно.

Фея медленно глотнула чай, зажмурившись от удовольствия, прежде чем продолжить.

– А потом начались поиски. Многие дома даже объединились в этом деле, чтобы как-то остановить общую беду. А когда отыскали путь – едва не задохнулись от ужаса. Я даже говорить тебе не буду, что именно произошло.

Ша неожиданно скривилась, и передернула плечом, скрытым под шарфом, словно вторую, не видимую мне руку скрутила неожиданная судорога.

– Но вариантов было не очень много. Точнее, отыскали только один, который можно было воплотить в жизнь. Потребовалось около пяти оборотов колеса, чтобы все подготовить, взвесить и убедиться, что это единственный путь. Так вот, в день Амисси Донум Вита, день скорби и день надежды, сильнейшие Ша нашего мира отдали свои жизненные силы, чтобы защитить источники. Чтобы сберечь нас, своих детей, и наш мир.

Тенебрис громко глотнула, словно намеренно не позволяя атмосфере наполниться торжественной мрачностью, а придавая описываемым событиям какую-то неожиданную обыденность.

– Там были мои родители. И наша прежняя королева, в последний момент успевшая провести свадьбу Эды. Ты не представляешь, как принцесса бушевала! – Ша неожиданно рассмеялась. Словно это было на самом деле смешно, а не жутко и печально.– Она едва не снесла одну из башен дворца, так сильно не хотела замуж за рогатого. Но прежняя королева была права: только демоны могли сберечь наши границы, когда мы, как слепые котята неожиданно оказались без поддержки.