Свет тут еле горел, едва обозначая путь. Но опасность я не увидел, а почуял. Пахнуло мокрой шкурой и чем-то тухлым, с профилактикой ротовой полости у демонов совсем плохо было.

Я дернул княжича в ближайшую нишу прямо на бегу и впечатал парня в стену, тут же зажав рот. И, увидев, что тот понял намек помалкивать, отпустил и снова сложил печать сокрытия, прикрывая нас обоих.

Тварь неторопливо приближалась и когда появилась в зоне видимости, то меня аж затошнило. Не от жуткого вида демона, а от того, что Воронецкий задрожал, высасывая силы из печати, а значит и из меня.

Золотому мальчику повезло встретить одного из самых пугающих созданий бездны. Их называли журавлями за похожее тело и ноги. Но вместо клюва у демона была большая круглая пасть, а ног было пять. Тонкие, они изгибались под разными углами и монстр передвигался дерганно и с хрустом, будто ломались кости.

Проклиная медлительность твари, я прижал княжича к стене, чтобы не додумался побежать. Демоны эти не обладали высокой скоростью, но жертву преследовали до конца, не боясь выбираться за ней на поверхность. Поэтому самое простое было затаиться и подождать, пока этот журавль-переросток пройдет мимо.

Ждать пришлось долго. Хруст суставов затихал, но с той стороны, куда ушел демон, раздался крик. Следом прогремели выстрелы, заставив меня цокнуть. Этот вид компенсировал свою заторможенность непробиваемостью. А попасть из огнестрельного оружия в единственную слабую точку, грубо говоря, в жопу, было нереально.

Я вышел из укрытия и огляделся, убеждаясь, что больше ночных гуляк нет. Махнул княжичу, но тот мелко дрожал, распахнув глаза.

— Т-т-т-т-т, — что-то пытался сказать он, клацая зубами.

Я наградил его целебным подзатыльником, парень перестал трястись и заикаться, глянув с детской обидой.

— Вот, — я поднял указательный палец вверх и потряс им, увещевая отрока. — Будешь себя плохо вести, отдам демонам. Ты хоть и доходяга, но этот вид любит косточки пососать. Особенно, когда человек жив ещё, деликатес для тварей будет.

Когда это чудо шумно выдохнуло и плавно плюхнулось прямо в лужу, я понял, что немного перестарался. И на секунду подумал бросить его тут. Но выкашивать княжичей великих родов в мои планы не входило. По-крайней мере пока.

Так что пришлось будить впечатлительного ударом по ребрам. Эффективнее оплеух, на самом деле. Ну и отпинать мелкого ублюдка так и подмывало.

— Не надо… — слабый голос с пола дал мне понять, что процедура прошла успешно.

— Поднимайся, светлость, экскурсия только началась, — для лучшего эффекта я навис над ним с косой и ещё раз предупредительно пнул, когда княжич снова решил уйти в мир чудесной бессознательности.

Воронецкий запыхтел и застонал, но на ноги встал и попытался отряхнуться, отчего лишь размазал грязь по своему гангстерскому костюму с иголочки.

— Зачем ты так? — насупился он.

Я на несколько мгновений даже застыл, рассматривая парня. С виду он был совершенно серьезен. Похоже и правда не понимал, за что с ним так грубо обращаются. Но эта святая и избалованная наивность хотела меня сдать, так что жалости он не вызвал.

— А нечего было на нашу приватную встречу клановцев тащить, — всё таки объяснил я, видя что нет ни искры разума в этих глазах.

— Воронецкие никому не подчиняются, — гордо произнес придурок. — Ты и правда думал, что я не воспользуюсь шансом избавиться от тебя?

Откуда только такая отчаянная храбрость вылезла… Хотя нет, это глупость. Я от души зарядил ещё один профилактический подзатыльник.

— Да тебя же Змееловы с потрохами поимели, не подчиняется он, — я покачал головой.

— Они мои друзья, — не отступил княжич, но спесь поубавил, потирая затылок.

— Ох ё, — только и смог ответить я, подталкивая его двигаться дальше.

Мы петляли лабиринтом коридоров, спусков и подъемов, уходя от погони и обходя самые опасные места. Благо нам повезло и бесшумных демонов не попадалось.

Остановку я сделал только добравшись до тупика, к которому и вел нас. Давно заброшенная часть канализации высохла и пахла приличнее остальных мест. Хотя Воронецкий и затыкал нос, закатывая глаза.

К концу нашего пути княжич совсем затих, опустил плечи и перестал подпрыгивать от каждого шороха. Обреченность в его взгляде давала понять, что высокородный смирился с судьбой и готов погибнуть от рук монстра, то есть меня.

— Ну, рассказывай, — я устроился поудобнее на выступе и откинулся назад, покачивая косой.