Этого ещё не хватало! Ко мне подкатывает малолетний ловелас, надо же. А потом все будут болтать, что я строю глазки практикантам. Если бы я попала сюда в тело женщины своего возраста, со мной себя вели бы более уважительно, а то некоторые считают, что я им ровесница или подружка.

— Дэрин, если тебе нечем заняться, можешь помочь мне осмотреть и перевязать больного. У меня мало времени, — сказала я строго.

— Прекрати докучать нейре, — сзади тихим шагом приблизился Йен. — Тебя нейт Калвин вызывает.

Кучерявый испустил разочарованный вздох.

— Ладно, в следующий раз. Ещё увидимся, Эллен! — и припустил по коридору.

В палату мы с Йеном заходили вместе. Палатой здесь называли просторное помещение, заставленное в два ряда железными койками с матрасами сомнительной свежести. Почти все были заняты, и пациентов я насчитала человек двадцать. Кто-то галдел, кто-то стонал, затянутый в повязки. В воздухе витал отчётливый запах болезни.

Меня провожали десятки глаз, пока я шла в самый конец, к Таю Отто. Йен занервничал.

— Что случилось?

— Мне кажется, сегодня Таю стало хуже, — произнёс он тихо, а у меня сердце упало. Я остановилась между рядами и зашептала:

— Как? Почему?

Йен сглотнул.

— Как вы и просили, я несколько раз в день подходил, смотрел, мазал рану. Всё чистыми руками, не думайте! — он вскинул ладони. — Но вчера приходил нейт Ойзенберг со своей группой…

— Продолжай… — угрожающе прошипела я, нахмурив брови.

— Он, они… щупали, смотрели со всех сторон…

Вот гады! Наверное, в ране грязными руками копались, тревожили свежие швы. Уверена, Ойзенберг делал это назло.

— Бедный Тай орал от боли, — закончил юноша.

— Ладно, сейчас разберёмся.

Когда мы приблизились к парню, тот чуть приподнялся на локтях. Выглядел он неважно: кожа бледная, глаза запали, повязки пропитались кровью.

Похоже, в этом мире мне светит быть не только акушером-гинекологом, надо расчехлять знания, полученные когда-то в медицинском, из закромов памяти. А что, раньше врачи так и работали. Закинут по распределению после пятого курса в какую-нибудь глухую деревню, паши и за стоматолога, и за проктолога, и за психиатра.

Как раз в этот момент в палату, возбуждённо болтая, зашли четверо юношей в лекарской форме. Они несли корзины с перевязочным материалом и инструменты.

— Нейра, у меня болит, — пожаловался Тай, пальцем указывая на культю.

— Конечно она будет болеть, ты пережил нелёгкую операцию. Но ты молодец, что не сдаёшься, — подбодрила я и отправила Йена за чистой водой и мылом.

Тем временем вытащила из-под Тая испачканные кровью и сукровицей пелёнки и бросила в таз, сняла старую повязку.

Да уж, воспаление налицо. Дренаж из бриоля, который я оставила в ране, вытащили чьи-то корявые лапки. Я даже догадываюсь, чьи.

Ух, зла не хватает! Вот кто просил лезть и всё портить?

— Тебе нужно постепенно вставать и ходить с костылями, — посоветовала я между делом. Уже вернулся Йен и помог мне вымыть руки, а потом и я ему. — Под колено можешь подкладывать валик, чтобы культя была чуть выше тела. Это уменьшит отёк и боль.

Тай невесело усмехнулся.

— Так это ж… у нас на всех тут пять костылей, за них едва не дерутся. Особо не походишь.

Я в очередной раз поразилась щедрости гильдии. Надо же, целых пять костылей! Наверное, боятся, что больные сбегут. А так лежат себе тихонечко, ползают от кровати до горшка и обратно. Красота!

— Йен, хоть ты намекни своему наставнику, что это не дело, — шепнула я. — Меня он пошлёт, а к своим ребятам, может, и прислушается.

Парень с готовностью кивнул.

— Хорошо, нейра. Я лучше с нейтом Бэйнсом сначала поговорю. Его уважают, как старого опытного лекаря. Но возраст не позволяет ему много работать.

Ещё я узнала, что Бэйнс, весёлый жизнерадостный дедулька, уже лет десять занимается только срамными болезнями. В этом мире они тоже были, это я прочла в справочнике. Раньше я знала нескольких дерматовенерологов и они, действительно, были страсть какие шутники.

Я мысленно сделала себе зарубку подружиться с дедулей, благо, он с самого начала был ко мне расположен. А ещё надо наведаться в аптеку, потому что запасы некоторых лекарств подходят к концу. Например, обезболивающее и мазь для заживления ран, которые я отдала Таю.