Краем глаза она уловила какое-то движение, замолчала и повернулась лицом к городу, откуда из-под деревьев выносили паланкин. Четыре сильные фарги шли, сгибаясь под тяжестью его, а следом, переваливаясь, двигалась толстая Акотолп.

Фарги осторожно поставили паланкин на землю и отошли назад. Акотолп заторопилась к нему, широко открыв рот, затем наклонилась над фаргой, лежавшей в паланкине.

– Вам нельзя резко двигаться и много говорить, - сказала она.
– Это еще опасно.

Вайнти согласно кивнула, затем повернулась к Сталлан.

Она сильно потеряла в весе, так сильно, что кости ясно виднелись под ее кожей. Рана от копья зажила, но внутренние повреждения были велики. Когда ее принесли к Акотолп, она много дней оставалась вялой и все ее потребности составляли малую часть нормальных функций. Акотолп залечила все повреждения, сделала переливание крови и делала все возможное, чтобы сохранить жизнь Эйстаи. Это было трудной задачей, и только огромные научные знания Акотолп, объединенные с силой воли Вайнти, позволили ей выжить. Этдирг занимала ее место в течение долгой болезни, но вскоре Вайнти должна была занять сама это место. Вот и сейчас ова заговорила как Эйстаи.

– Расскажи мне, что случилось, - приказала она.
– Сталлан сделала это, ничего не опуская, и, как могла, осторожно рассказала о всех деталях путешестввя, высадки и бойки, закончив своим возвращевием. Окончив свое повествование, ока произнесла те же слова, что говорила Этдирг:

– Это моя ошибка, я я умру сейчас, если ты прикажешь.

Вайнти отбросила это вредложение таким резким жестом, что Акотолп наклонилась вперед и третожно зашипела.

– Ошибка или-нет, но ты нужна нам, Сталлан. Ты нужна нам, чтобы отомстить. Ты будешь моей рукой и убьешь того, кто сделал это. Это мог быть только он один.

– Эйстаи права. На снимках рептора, которые мы изучали, не было второй группы устозоу. Все выглядело так, как должно выглядеть. Однако кто-то знавший о репторе, приказал устозоу пойти ночью в атаку. Кто-то знал, что мы высаживаемся на берег в ночь перед нападением.

– КЕРРИК!

Столько ненависти было в этом слове, что Акотолп запротестовала.

– Вы рискуете своей жизнью, Эйстаи, говоря таким образом. Вы еще слишком больны для таких эмоций.

Вайнти откинулась на мягкое покрытие и сделала знак согласия.

– Я должна обдумать все это. Когда в будущем мы будем атаковать устозоу, нам нужно делать это новыми и разными способами. Наши знания уменьшились, потому что мы теперь можем верить снимкам рептора только наполовину. Оказывается, устозоу могут передвигаться под прикрытием темноты.
– Она повернулась к Акотолп, - ты знаешь эти тонкости. Скажи, можно сделать снимки ночью?

– Вообще-то, да. Но для этого нужны птицы, которые летают ночью. Думаю, что-нибудь можно сделать.

– Ты займешься этим немедленно. И еще один вопрос. Есть ли способ увеличивать снимки рептора?

– Смысл этого вопроса ускользает от меня, Эйстаи.

– Тогда слушай снова. Если устозоу Керрик руководил атакой, значит он должен находиться в той стае. Следовательно, он будет на одном из снимков. Можем ли мы обнаружить это?

– Вопрос понятен. Детали снимков можно увеличить, так что мелкие детали станут во много раз больше.

– Ты слышала, Этдирг. Иди и посмотри.

Этдирг поспешно повернулась и заторопилась прочь. Вайнти вновь переключила свое внимание на Сталлан.

– В будущем мы будем атаковать разными способами. Систему защиты ночью тоже нужно пересмотреть. Об этом следует подумать. Такое не должно повториться никогда.

– Нам будет нужно очень много фарги, - сказала Сталлан.

– Эта проблема уже решена. Пока тебя не было, мы получили отличные новости о том, что вся подготовка завершена. Инегбан придет в Альпесак еще до конца лета. Два города снова станут одним - сильным и непобедимым. У нас будет все необходимое, чтобы смести устозоу с лица земли.

И Акотолп и Сталлан, следуя примеру Вайнти, выразили радостное удовольствие этим фактом. Если бы это произошло до ее ранения, она нашла бы способ сказать об этом более формально, каким-нибудь намеком. Тогда ее стремление править Альпесаком было движущей силой ее жизни, ее единственной и сильнейшей мечтой. Ее ненависть к Малсас была безгранична, потому что Эйстаи Инегбана должна была стать Эйстаи Альпесака, когда оба города соединятся.

Сейчас она приветствовала принтие Малсас. Удар копья, погрузивший ее в темноту, болезнь и боль, изменили все. Когда сознание вернулось к ней, она вспомнила, что произошло, что сделал с ней устозоу, которому она спасла жизнь, а потом подняла из грязи и приблизила к себе. Устозоу, который отплатил за все это попыткой убить ее. Этот грубый поступок нельзя было оставить безнаказанным. Мысли о Керрике только укрепили ее намерение очистить землю от этих вредных тварей. Все ийланы будут чувствовать то же самое, когда узнают, что произошло с фарги, ушедшими на север. Когда Инегбан придет в Альпесак, ийланы поймут, что жизнь здесь резко отличается от жизни, которую они вели прежде в спокойном и мирном городе. Когда их собственные жизни и будущее окажутся под угрозой, они приложат все силы, чтобы разделаться с устозоу.