– Какого лешего ты творишь?! – выдохнул он.

Но телохранительница не удостоила его не то что ответом – даже взглядом. Тут же донельзя заботливым коршуном она кинулась к своей подопечной, сгребла ее в охапку и, не отпуская драгоценную ношу, перекатилась к подножию плетня. По-волчьи зыркнула по сторонам, схватила взвизгнувшую девчонку и перебросила через хлипкий тын. Лишь после этого вырвала из ножен саблю и кинулась на подскочившего к ней поляка. Звонко звякнул металл, скупо засопели, чертя им вокруг себя режущие воздух узоры, фехтовальщики. И, надо сказать, деваха владела этой олимпийской дисциплиной отменно. Даже вроде бы теснила своего оппонента. До тех самых пор, пока он не догадался, что все-таки тяжелее и сильнее. И не подловил ее на чрезмерном сближении. Шаг вперед, едва заметный, но очень расчетливый тычок плечом, и дамочка свалилась прямо на тушу едва подергивающейся в придорожной пыли лошади. Следующим махом сабли поляк должен был добить фурию в пальто. Но Денис в совершенно идиотском и нерациональном порыве кинулся ей на помощь. Перехватил взметнувшуюся вверх руку с клинком, резким, плохо подходящим для вальса полуоборотом крутанулся на месте и швырнул несостоявшегося победителя сабельной дуэли под колеса повозки. Где его с готовностью пригвоздил к земле коротким копьем один из стражников. Который тут же переключился на другого поляка, набежавшего откуда-то со стороны гремящей железом свалки. Людей, желающих непременно умертвить коллегу по видовой биологической принадлежности, на этом цифровом батальном полотне набралось прям с избытком. Точь-в-точь как в реальной, будь она неладна, жизни.

– Справилась бы без тебя, – просопела, поднимаясь с земли, оружная девица.

– Очень сильно сомневаюсь.

– Ты ведь с ними? – Темные глаза на лице, которое можно было бы назвать приятным, кабы не обветренная его суровость, глядели максимально недоверчиво. Так, словно искали ответ на совсем другой вопрос – куда бы лучше воткнуть клинок.

– Если скажу «да», прирежешь?

Сказал и тут же пожалел. Нужно было просто сказать – да. Тогда бы никакие рудиментарные муки совести не помешали бы ей сделать ему «фаталити» и прочие «гейм овер». А так вышло, будто он трясется за свою шкуру и пытается торговаться.

Но брать слова назад было уже поздно. Такая побитая и облинявшая шавка, как он, похоже, интересовала дамочку даже меньше, чем ее настоящий блохастый аналог. К которому так не к месту прикипела ее малолетняя подопечная.

Тем более что нападавшие, похоже, брали верх. Замыкающие обоза поворачивали коней, пытаясь спастись бегством. Вдогонку им летели стрелы, грохотали разрозненные выстрелы. И лишь когда стало ясно, что победоносное завершение резни лишь вопрос времени, на поле боя горделиво выступил спесивый командир нападавших. Железный его воротник поблескивал на солнце так, словно был начищен специально для парада. Собственно, Денис не удивился, если бы он и впрямь, сидя в засаде, поручил кому-нибудь натереть его до состояния зеркала. Важный гусь что-то выкрикнул своим воякам и преисполненным горделивой спеси жестом указал зажатым в руке пистолетом на Дениса.

– Елена! – выдохнула воительница и тут же кинулась в другую от нападавших сторону. Туда, где оставила свою малолетнюю подопечную. Завидев ее маневр, главный поляк повел усом, снова поднял пистолет, и по тому, как прищурил глаз, стало понятно, что на сей раз собирается применить оружие не как дорогущую указку.

«Ну, уж нет! Я заставлю вас шлепнуть меня!»

Денис, едва девица прозвенела шпорами мимо него, тут же шагнул чуть в сторону, закрывая ее собой от пули. В последний момент физиономию вельможного пана исказила досадливая гримаса, рука чуть дернулась. Бахнул выстрел. Лицо ожгло чем-то горячим. С неимоверным облегчением Денис подумал, что мучения его в этом средневековом антураже, похоже, подошли к концу. И даже приготовился увидеть перед глазами «классический» темный тоннель и угадывающийся в его конце молочно-белый свет. В качестве символа выхода в «настоящее».

Ничего подобного.

Скула и ухо вспыхнули огнем, по шее на рубашку потекло что-то теплое. Хотя, откровенно сказать, он прекрасно понимал, что именно теплое может потечь из щеки, если ее разодрать чем-нибудь острым. Будь на месте этого косорукого павлина настоящий владелец пистолета, который вдолбил «хэдшот» в голову проводника, уж тот бы наверняка не промахнулся. Этот же, видать, пока не приноровил руку к новому оружию.

– Ломайте ему ноги, чтоб не ушел! – Раздосадованно махнув пистолетом, как капризный ребенок сломавшейся игрушкой, поляк, не глядя, бросил ствол назад. По крайней мере, этот расчет оправдался – дымящийся еще огнестрел со знанием дела перехватил толстяк. – Живым брать нехристя!

И тут Денис психанул. Промах усатой цапли его раздосадовал не особенно – ринувшиеся в его сторону трое вояк с перекошенными рожами всем своим видом гарантировали, что в очень скором времени исправят этот недочет командира. Но вопрос теперь встал другой – как именно. Покалечить, но ни в коем случае не убивать? Похоже, эта проклятая игра единственной своей целью полагала наиболее изощренное издевательство над геймером. Что бы он ни делал, как ни вертелся угрем, она всякий раз словно бы насмехалась над всеми этими стараниями.

Что жутко раздражало.

Первому набежавшему типу в похожей на берет шапке досталось больше всех. Ему Денис, уходя от замаха здоровенным тесаком, пяткой выбил колено из опорной ноги. Прямо из сустава. Не успел тот, захлебываясь криком, рухнуть на землю, как замерший посреди дороги голодранец уже уворачивался от замаха копья с длиннющим, как короткий меч, навершием. Уклонившись еще пару раз, он понял, что поляк старается подрубить ему ноги. Как, собственно, и было приказано. Еще один зашел сбоку, совершенно очевидно примеряясь садануть узким клювом топора куда-то в область ключицы. Денис дождался, когда он решится-таки обрушить свою кирку на предполагаемую жертву, и в последний момент, уходя с линии атаки, перекатился через голову. Топор с треском перерубил древко пики. Пользуясь замешательством копьеносца, «геймер» двинул ему кулаком в висок. Не дожидаясь, пока тот встретится с поверхностью земли, успел выхватить из ножен на поясе кинжал с деревянной рукоятью. Не особенно удобный, и уж конечно, не рассчитанный на то, чтобы отражать им молодецкие замахи топором. Благо шпаргалка в глазу работала прекрасно. Каждое движение противника она читала и предугадывала. Если, конечно, долю секунды можно включить в определение «заранее». Но Денис успевал. Пару раз этот мясник едва не оставил его без ноги.

Но в тот момент, когда Денис додумался, что проще всего в этой ситуации самому себе полоснуть по горлу и отправиться наконец домой, в глаза ему брызнула широкая струя крови. От неожиданности он отбросил нож и принялся утирать лицо рукавом рубахи. А когда стер с век жирные горячие капли, едва удержал содержимое желудка на полпути к горлу: «дровосек» стал короче на голову. Развороченное месиво на месте шеи еще жило и пульсировало, когда не терпящий возражений удар ноги требовательно пихнул обезглавленное тело на землю. А на его месте с окровавленной саблей в стиснутом кулаке возникла боевая нянька. С довольно странным, конечно, взглядом на педагогику и достаточно недоброжелательным взглядом на спасенного незнакомца.