–Да,немота вам поможет справится с моей просьбой.

Доминиани испугался,думая теперь во что же его хочет втянуть этот польский аристократ,мысли о «дурной болезни» он уже отбросил.

–Так в чём же состоит ваша просьба,ваша светлость?

Ходкевич,воспитанник отцов-иезуитов.несколько раз повторил слово "просьба" про себя,пытаясь понять насколько унизительна эта форма для той сути,что пытается он в неё вложить.

–Я хочу,чтобы вы шпионили для меня!

Лицо магистра медицины вытянулось.От страха же он побледнел.

–Да,-продолжил Ходкевич-Шпионили. Ваш труд не останется без награды.

–Ваша милость не могли бы уточнить,что я долен буду делать?Считать пушки на городских стенах?

–Нет!-снисходительно улыбнулся гетман-Вы же должно быть знаете,что мой король настолько милостив изаботлив о христианах,даже впадающих в ересь…мы то с вами добрые католики,ведь так?-доктор кивнул в ответ-Даже еретикам он готов оказывать своё покровительство,однако рижские магистры так не сговорчивы!Плетут какие-то заговоры!Вы могли бы,как человек вхожий не только в передние их покои,но и в задние места-тут мгновение подумав,Ходкевич не удержался от смеха,который охотно поддержал Доминиани.

Отсмеявшись,гетман,ещё улыбаясь погрозил пальцем доктору:

–Куда только не допустишь вас,медикусов,когда испытываешь телесные страдания!

–Ваша светлость,человек.как и окружающая его природа,вместилище прекрасного.и одновременно низкого,кое он должен извергать,дабы оно не заполнило его и не лишило жизни!Мы же обязаны помогатьему в этом.

–Да,да.-согласился гетман-Так вот,вы могли бы слушать,что они говорят,и сообщать мне.Могли бы иногда читать бумаги с их столов.Ну если вдруг подвернётся такой случай.Вот стало мне известно,что в Ригу едут послы московского царя Ивана,ичто то везут в Ратушу.И я хотел бы знать,что думают,и что решат с этим делать городские ратманы.

Доминиани даже не раздумывал:

–Конечно ваша милость.ваше желание узнать это будет удовлетворено!Ведь я прав полагая.что основная ваша забота,это мир и благосостояние подданных вашего великого короля Сигизмунда!

Ходкевич вздохнул,словно мельничный жернов скинул со своих плеч.

–Кому я должен буду говорить об узнанном?Вам лично?-спросил Доминиани

–Да.Ведь вы же всё ещё и мой доктор.Но если будет что-то очень срочное,то в Риге есть мой человек,и можете передать сообщение через него.

–А как…

–Он найдёт вас!И чтобы ваш труд доброго католика для моего короля был вам ещё и приятен вам сейчас же выдадут пять…нет.десять дукатов.

Тут.слегка замявшись.Доминиани сказал:

–Ваша милость,а нельзя ли вместо денег ,мне попросить вас об ответной услуге?

–Об ответной услуге?Хм!Просите.

–Нельзя ли мне двух-трёх детей.не важно какого пола,но чтобы возраст их был не более двенадцати лет.

Ходкевич напрягся и сжал кулаки.Просьба была очень неожиданной.

–Зачем они вам?!

–Ваша милость,не подумайте ничего плохого!Приближается Рождество,в городе будут праздничные представления,мистерии.Господин Экк хочет устроить совсем необычное-детский праздник.На празднике будут представлены сцены на библейские темы,и дети будут в них изображать ангелов.

–Ах вот в чём дело!Да.я слышал.что к вам даже едет театр Чиано,и будет давать представления.-Ходкевич вздохнул-Ах.если бы они заглянули к нам.Но что им делать в этой дыре.где и оценить то их искусство не кому…

–Ну что вы,ваша милость!Заботами вашего отца.и особенно вашими.Венден стал совсем другим!Теперь этот город может поспорить со многими городами Империи!

–Да,да-согласился вовсе незамечающий лести Ходкевич.-А детей конечно подберите.Война принесла много несчастий,некоторые родители охотно продадут вам своих чад,и счастье,что они попадут в руки такого честного человека как вы!

–Мне только будет нужна бумага.чтобы у заставы не возникло недоразумений.Знаете,этилютеране столько недоверчивы.

Гетман позвонил в колокольчик:

–Мойсекретарь Падкуль,вам поможет найти детей.и с бумагами.И я настаиваю на том.чтобы вы взяли десятьдукатов!

–Как прикажите ваша милость,-поклонился Доминиани.

Всю дорогуот заставы до города Гуго фон Мюнхгаузен требовал,чтобы его развязали,и как только приедут в Ригу доложили о нём городскому ратману,господину фон Розенталю.Седевший напросив "барона" капрал помалкивал,а сидевший рядом рижанин время от времени с интересом посматривал на ерепенившегося Гуго,и чему-то усмехался.Иван,съёживающийся от боли в груди после каждой встряски санной кибитки, в свою очередь.с интересом рассматривал рижского человека.Тот был чуть постарше Ивана,ростом мал,и телом хил,но лицо его было живое,быстрое на смену выражений.На тряску он хмурился,а завидев за мутным окном что-то доброе улыбался.Не бороды,не усов он не носил.и был более всего тем интересен,что курил трубку,вот уже в какой раз набиваемую чем-то вроде сушёной травы,что хранил он в большом мешочке из бархата, и который располагал у себя на колене,когда делал себе новое курево.Иван и слышал.и видел прежде на Москве людей,что затягивали в себя дым,и потом пускали его из ноздрей.То были иноземцы,и только из тех,что стали приезжать совсем не давно.Московские немцы никто этим зельем не баловался,и один раз,будучи в доме у мастера Гласса,слышал как тот говорил своему гостю,земляку,что и так в мастерской дым столбом,так не хватало ещё и самому дымить.Тут Иван вспомнил,что отвлёкшись получил затрещину от Марты,которая учила его по умной книге географии,и рассказывала,что за горами Рифейскими живут люди с собачьими головами.Иван улыбнулся.