– Можно, - ответила Риса, хоть этого и не требовалось.

– Кхм, так вот. Понимаете… В общем… Я хочу сказать… Вы увлекаетесь историей, мировым прошлом, жизнь наших предков, ведь так? – менее уверенно продолжал судья.

– Так.

– Отлично! Значит вы в силах и знаниях мне помочь! – Николай восторженно восклицал, тряся хрупкую молодую женщину за плечи.

Кларисса отпрянула в необъяснимом ужасе.

– В чём состоят мои обязанности? – вопросила она, принимая отторжённый облик.

– Ну… Вы поможете мне? Необходимо найти одно незаурядное дельце, случай, произошедший более двух веков назад в Испании.

– Ладно, без проблем. – отстранённо бросила женщина и поспешила удалиться.

VI

Кларисса мигом нашла и проанализировала волнующее Николая уголовное дело. «Молодец!» - ласково хвалил он женщину, гладя её по голове. И тогда, в ту секунду, Риса поняла, чего бы ей действительно хотелось, чего не хватало и чем она желала заниматься. Жизнь окрасилась в новые цвета, более яркие, чем прежде. Молодая женщина с удовольствием оказывала помощь мужу покойной сестры, начиная чувствовать интерес не только к работе, но и к близкому ей человеку. Николай же был целиком погружен в океан забот, вызванный нагрузками на работе, не дающими мужчине возможности даже думать о чём-либо, помимо связанного с его профессией.

– Коля, - тихо проговорила Кларисса, однажды подойдя к статному брюнету, наблюдавшему за сиянием красной Луны на чёрном небосводе, - я давно хочу тебе сказать… Я… Ты мне нравишься.

Николай, словно не слыша её, молчал, как ни в чём ни бывало.

– То есть…я… я люблю тебя! – вырвались из её уст пылающие слова, приобрётшие силу после десятилетий подавления условно-необходимыми правилами.

Господин, озаряемое лунным светом лицо которого виднелось во тьме ночи, не шелохнулся. Было очевидно – он и ранее догадывался, что сей диалог состоится, но не ждал, что именно сейчас: он не чувствовал себя подготовленным. Николай знал, что тот мимолётный любезный взгляд, те быстрые прикосновения, тот мягкий высокий голос не случайны.

Осознав невзаимность переполняющей сердце любви, Кларисса, не сумев сдержаться, спустя пару мгновений крикнула в лицо Николая оскорбление, окончательно освободившись от оков условностей, и выбежала из ненавистной ей комнаты.

На следующий день Николай получил известие от Берты, которая, подобно матери, всегда была в курсе событий. Записка с коротким текстом, окаймлённая серебристым узором – фамильным знаком семейства Айнзам, гласила:

«Дорогой Николай, спешу сообщить вам печальную весть. Кларисса сегодня утром, в пять часов тридцать две минуты, была найдена мною лежащей в ванне с перерезанным горлом. Я знала о её чувствах к вам, но не пытаюсь (и не желаю) винить в произошедшем вас.

P . S . Не делайте глупостей.

Берта.»

Несколько минут Николай находился в ледяном ступоре, но, опомнившись, выдвинул ящик рабочего стола и, слегка помедлив, рывком схватил лежащий там начищенный револьвер.

Через семь секунд тело, именовавшееся Николаем, покоилось сродни револьверу в злополучном ящике дубового секретера.

VII

Трагические события, обрушившиеся как снег на голову, не укладывались в сознании привыкших к размеренной жизни людей. Берта, боявшаяся повторить судьбу одной из своих сестёр, с целью не нагружать себя «лишними» заботами, отправила Марину и Лину в школу-интернат, оставляя малолетнюю Аду и излюбленного сыночка у сердца. Девочкам в изолированной школе жилось, хоть и непривычно, но не так тяжело, как могло казаться изначально. Пробыв в небольшой, плохо обустроенной школе для девочек, Лина простудилась, а, проявившая невольно для самой себя заботу, Марина ухаживала за кузиной, примеряя роль матери, которой у Лины, можно сказать, никогда не было. Но контакт с больными людьми редко проходит без последствий: уже через неделю столь сентиментальная и позитивно настроенная в собственных намерениях Марина слегла. Две сестры, греясь и сохраняя надежду, жались друг к дружке, не ожидая помощи извне, и не без основательно: о юных созданиях позабыл весь мир. Вскоре обе девочки, оставаясь, однако, верными наилучшим убеждениям, умерли, оказавшись в итоге в нежных объятиях смерти.

Узнав страшную весть, Герда, нёсшая на руках ничего не осознающую и оттого счастливую внучку Аду, подняла, а после резко опустила в ужасе руки. Ада, не издав ни крика, упала по ту сторону, запомнив мир светлым и красочным, словно картины Максима, которых она никогда не видела.

Череда семейных трагедий тянулась неподъёмным бременем над Айнзам. Герда в одеянии вольфрамого33 цвета бродила по комнатам, будто призрак. Берта не находила себе места, не осознавая происходящего в настоящем, видя перед собой только ушедшее прошлое. Олег больше не играл так весело: он ощущал тяжёлый дух, повисший в воздухе. Максим выражал испытываемые эмоции в мрачности написанных им произведений, всё чаще приобретающих оттенки тревоги и боли. Оксан, ставший полноправным членом семьи, приостановил работу над совершенствованием персофона, заливая время настойкой с верхней полки буфета. И лишь Зоя по-прежнему перебирала пыльные стопки книг, любуясь на неизменный вид из мутного окна.

Любовь моя, корнет!

Для вас сей пируэт.

Пусть не страшит вас та боль,

Что испытывает влюблённый порой.

Мой милый кадет!

Готов для вас обед.

Пусть не настигнет вас та месть,

Что называют в краях наших «лесть».

«Ох, как же я вас ненавижу,» - пронеслось в голове одинокой пожилой женщины перед тем, как она стремительным движением бросилась в сторону оконного проёма, освобождая от бренной жизни утомлённую душу, отправляясь в неизбежную гавань, именуемую адом, усыпанную бескрайним ковром распустивших свои очаровательные бутоны кровавых роз.

29.04.2019

Маргрет и Элина

Двадцать восьмого марта 1878 года оставшийся без работы в единственной постигнутой им отрасли – кораблестроении - Йёрген, любящий свою профессию, с исхудавшей женой Биргиттой покинул город Гётеборг, столь родное побережье реки Гёта-Эльв, опасаясь судьбы Матильды де Браоз, и отчалил навстречу неизвестному будущему, кажущемуся новоиспечённому путешественнику радужнее жестокого «настоящего». Биргитта – светловолосая и белокожая молодая женщина с осунувшимся лицом и впалыми глазами – находилась на четвёртом месяце беременности. Счастливая любящая пара стремилась за американской мечтой, к берегам США, к лучшей жизни для себя и своих ожидаемых детей. Но долгая поездка окончилась невыразимым удивлением и разочарованием – супруги неожиданно для себя обнаружили пустые поля и виднеющиеся вдалеке замки. Причалив к неизвестной бухте, Йёрген вышел и, увидав проходившего мимо непривлекательного гражданина, задал тому волновавший его вопрос: