Мы согласились, что надо разделиться и перегруппироваться поэтапно и только после того, как мы все некоторое время поработаем отдельными и полностью функциональными группами, чтобы охватить больше задач. Мы согласились, что Кали, Уйе, Юми и Мэйгар — лучшие кандидаты для защиты гражданской группы. Им понадобится найти безопасное место для укрытия, желательно такое, где они смогут спрятать всех или большинство наших людей под землёй, если случится очередная атака.

Мы знали, что они могут по отдельности нацелиться на нас ядерным оружием, вне зависимости от того, что мы будем делать и удастся ли нам отследить Менлима или Чандрэ.

Это ещё одна вещь, в курс которой ввели меня во время полёта в Токио… Чандрэ.

Признаюсь, в тот момент я не могла переварить это.

Она убила пятерых видящих. Пятерых.

Я не могла поверить, что вдобавок ко всем остальным жертвам мы потеряли пятерых своих людей.

Гибель Ниилы ранила сильнее всего. Мы также потеряли Сурли и Талей, вместе с Ике и Марой, которые были из Адипана. Я заметила, что последние две смерти сильно ударили по Балидору, особенно гибель Мары.

Врег тяжело переносил потерю Ниилы, и я знала, что это также сильно ранило Ревика. Они знали её десятки лет, ещё с первого восстания, до и во время Первой Мировой Войны.

Я немного удивилась тому, как Балидор тоже расстроился из-за Ниилы.

Никто из нас толком не знал Талей, бывшую видящую из вашингтонского отделения СКАРБа.

Никто в команде не был знаком с Сурли, кроме меня. Я не могла уложить в голове тот факт, что он мёртв, но по многим причинам ничего не могла об этом говорить.

Чандрэ также едва не убила Рэдди. Она бросила Джорага с переломом ноги и сотрясением… которое оказалось достаточно серьёзным, чтобы он впал в стазис видящих. Он мог не выйти из него ещё несколько дней, а то и недель, так что он выбыл из строя в обозримом будущем.

Кэт оказалась ранена в живот, и выстрел повредил ей одну почку, кишечник, печень и желудок. По словам Деклана, прогноз для неё был совсем неутешительным. Они сумели сделать ей переливание крови, но недостаточно быстро, и она уже была на пороге гибели к тому времени, когда им удалось найти подходящего донора.

Деклан сказал, что она наверняка не доживёт до завтрашнего дня.

Тогда число погибших от руки Чандрэ возрастёт до шести.

Шесть видящих. Почему-то эта цифра казалась мне более реальной, чем все те потери в Пекине.

Мы не теряли так много людей разом со времени цунами в Нью-Йорке.

На той крыше в Токио Балидор бормотал что-то про похоронные ритуалы, и я сказала ему и Юми позаботиться об этом, но не стала спрашивать детали и не хотела знать. Я практически уверена, что Балидор это почувствовал. Бросив на меня долгий и проницательный взгляд, он просто кивнул и больше ничего не сказал.

Некоторые вещи стали немедленными приоритетами.

Мне надо знать, жива ли президент Брукс.

Я не могла бросить её после всего этого. У нас до сих пор имелись люди в Штатах. Большинство и так уже искало Чандрэ.

Я пока не могла заставить себя подумать о том, что делать с самой Чандрэ.

Я знала, что Деклан может убить её вне зависимости от того, какой приказ я отдам.

Я понимала, почему, но не могла чувствовать то же самое. Мы позволили предательству Дорже остаться загадкой и мрачным вопросом, который до сих пор висел над нашей группой. Мы так и не оправились от того, что он сделал, и я не хотела, чтобы с Чан получилось так же.

Слишком многие из нас любили Чандрэ.

Я любила её. Даже сейчас я любила её.

Вытолкнув из головы образ её лица, я сосредоточилась на мужчине, который теперь был единственным отцом, имевшимся у меня здесь. Я видела, как он наблюдает за мной, словно какая-то его часть следила за моими петляющими мыслями и позволяла им петлять как угодно.

Даже после этого мы оба просто молча стояли и смотрели друг на друга. Затем он опустил взгляд. Я увидела, что он смотрит на повязку на моей ноге, на мои босые ступни, на порезы и царапины, покрывавшие большую часть обнажённой кожи.

Затем он встретился со мной взглядом этих поразительных голубых глаз.

Исходившие от него эмоции не ослабли после оценки моего состояния.

Они сделались значительно хуже.

Я сглотнула, видя, что эти эмоции достигли его неподвижных глаз. У меня возникло всепоглощающее желание прикоснуться к нему, чего не случалось с моего воссоединения с ним и моей биологической матерью на том пляже Шри-Ланки.

Честно говоря, по большей части я злилась на них.

Теперь, при взгляде на него, всё это казалось мне ребячеством.