Магистр выпустил ее лошадь и подстегнул Линхэ. Девушке ничего не оставалось, кроме как последовать за наставником.

Ночевали снова в одной из рощиц. Большую часть ночи магистр Лин дежурил один. Только под утро разбудил Ллавена. К обеду на горизонте мелькнули всадники. Пять или шесть орков. Мелькнули и тут же исчезли за холмом. Отряд подстегнул коней, но никто не спешил на них нападать. День прошел в бешеной скачке.

Как только солнце стало клониться к закату, навстречу из-за холма выехал одинокий всадник. Магистр Лин остановил Линхэ и спокойно ждал посланника. Когда тот подъехал поближе, Райга поняла, что перед ними снова эльф-изгнанник — Сианул.

Он остановил лошадь в двух шагах от отряда, спешился и пошел вперед, показывая пустые руки. Магистр Лин слезать с коня не стал. Дождался, когда бывший собрат подойдет и холодно спросил:

— Что тебе нужно?

Сианул поднял на него голубые глаза и сказал:

— Пощади их, Линдереллио. Ты сжег уже достаточно орков. Твой брат и дядя несколько раз приходили сюда с войной. Остановитесь. Вы уничтожили их магов, уничтожили запасы магических трав и артефактов. Оркам остается только выживать.

— И мы предоставили им такую возможность. Шестьсот лет они сидели тихо и жили в мире. Пока кто-то из них не пошел на поклон к темному магу. Темному эльфу.

Лицо Сианула стало белым.

— Не может быть, — вскинулся он. — Мы убили всех темных.

— И убиваем, — подтвердил магистр Лин. — Но одного, выходит, упустили. Это он, а не я, разрушил всю твою многолетнюю работу по примирению наших народов.

В голосе наставника прозвучал сарказм.

— Не может быть, — упрямо повторил Сианул.

— Тогда, может, расспросишь своих друзей подробнее о том, кто и что обещал им за мое похищение? Кто помог им поставить ловушку и запереть меня в Удо-Тарке? Кто помогает им восстанавливать храмы?

Сианул молчал, на его скулах ходили желваки.

— Все равно, не трогай их, — упрямо повторил он. — Достаточно мести. Ты выжег целый клан. Уничтожил армию. У них больше ничего нет.

— И не будет, пока я жив, — бросил наставник.

После этого он подстегнул Линхэ. Отряд поехал за ним, оставляя растерянного изгнанника позади.

Вечером, на привале, Ллавен спросил наставника:

— Зачем вы сказали Сианулу про темного? Вы же хотели оставить это в тайне.

Магистр Лин подбросил в костер дров и сказал:

— Сианул старше меня. Его родители погибли в последней битве Темных и Светлых эльфов. Возможно, это заставит его, если не образумиться, то хотя бы оттолкнет от орков. Смотреть тошно, в какое убожество он превратился. Короткая стрижка, орочьи тряпки… Позор.

Больше никто не проронил ни слова. Когда наставник ушел осмотреться, Райга решилась спросить у Ллавена:

— Что такое вторая форма тени? Что произошло с Чернышом?

Тот замялся:

— Ну… Он, вроде как, вырос. Развился в следующую форму.

Райтон задумчиво сказал:

— Ккажется, магистр Лин был этим очень удивлен.

— Я и сам удивился, — признался Ллавен. — Обычно, сила Тени растет с переходом темного эльфа на следующий уровень. Но со мной, точно, не случалось ничего подобного.

Райга подумала, а затем спросила:

— А напомни, когда он пропал?

Юный эльф ответил:

— Я перестал слышать его, когда мы вошли в пещеру Предела в Бегроторе.

— Возможно, он просто не смог добраться до тебя там, — сказал Миран. — И ушел.

— А что, хорошая версия, — согласилась Райга. — Ты же призвал его, чтобы защищать нас. В тот раз ты звал его, а он не смог пройти. Вероятно, решил, что ему нужно больше силы, чтобы защитить тебя. И решил ее обрести.

Ллавен покачал головой и с сомнением сказал:

— Не уверен… Я спрашивал его, но он не очень понятно объясняет такие сложные вещи. Или плохо понимает мой вопрос. Некому научить меня говорить с Тенью, как следует.

Миран ободряюще хлопнул его по плечу и сказал:

— По-моему, ты и сам неплохо справляешься. Я рад что твой пес вернулся.

— Я тоже, — с нежностью в голосе ответил Ллавен.

Каждое утро Райга первым делом смотрела на свою правую руку, в надежде, что лис исчез или вернулся на свое место. Но нарисованный зверь продолжал светиться на тыльной стороне ладони, вцепившись в одну из темных линий метки ёи. Когда до орочьей столицы осталось несколько часов езды, она, скрепя сердце, должна была признать, что избежать огласки не удастся. А тройняшек, все-таки, ждут новые проблемы. Им, конечно, не привыкать, но девушке было жалко эльфов.