— Извини, Мэртилинд, но я поклялся сломать нос каждому, кто плохо скажет о моей будущей жене. Ты поторопился, а я не успел предупредить…

Эристор развел руками и отошел. В наступившей после этого тишине внезапно заплакал ребенок. Глаза Тир, сразу став обеспокоенно-нежными, метнулись на дочь, и она ощутила покалывание в сосках. Мать инстинктивно чувствовала — малышка проголодалась. Эльфы уставились на ее грудь — по светло-голубой ткани туники от сосков расползались темные пятна. Тир вспыхнула и прикрылась руками. Ана, едва сдерживая себя от возмущения, ступила вперед:

— Хватит заниматься ерундой! Чисто дети неразумные! Девочка хочет есть! — она сунула Морин на руки смущенной матери и решительно поволокла ее за собой в сторону густой зелени леса.

— Ну, что уставился? — накинулась она на загородившего ей дорогу эльфа. — Дай пройти.

— Его величество не давал ей разрешения удалиться…

Эрик, хорошо знавший свою супругу, вздохнул и прикрыл глаза. Характерный звук удара и короткий мужской вскрик заставили его лишь усмехнуться и приоткрыть один глаз. Ана расчистила себе дорогу и уже скрылась за деревьями, а сбитый ей с ног лесной только поднимался с земли, тряся головой и потирая челюсть. И тут Ангрод захохотал, топая ногами и закидывая голову:

— Клянусь Великим лесом! Где та земля, что родит таких женщин?

Эрик выступил вперед и, вежливо кашлянув, сказал:

— Моя жена — лесная эльфийка, король Ангрод.

Это обращение, которым снежный не преминул подчеркнуть, что король-то он король, но не ему, тоже позабавило развеселившегося монарха:

— Кто ты?

— Я Эрик из клана Ледяного барса, рулевой госпожи Тир.

— Значит, она и вправду ваша госпожа?

— Да, и мы все клялись ей быть верными до гробовой доски, — Эрик быстро окинул взглядом лесных эльфов из свиты короля, словно давая им понять, что эти слова напрямую касаются и их. — Но приплыли сюда праздновать свадьбу, а не проливать кровь.

— Так хватит вражды, — возвысив голос, взмолился Эристор. — Поединок между Финголфин из Дома Серебристого тополя и госпожой Тир из клана Снежного медведя был честным. Мы все были свидетелями. В его смерти повинна лишь его же горячая голова.

— Ты действительно собрался жениться на ней? — перебил его король. — Погоди, Эристор. Мы подберем тебе хорошую девушку из знатной семьи лесных…

— Добропорядочную и послушную, которая будет сидеть у окна и заниматься шитьем? После нее? — Эристор кивнул в ту сторону, куда Ана утащила Тир. — Вы не пробовали пить воду из лужи после кружки хмельного вина, государь? Вы сами даровали мне право выбирать…

— Я помню… — Ангрод отмахнулся. — Но все же… Что бы ты сказал, если бы я тебя сделал, скажем, своим первым советником, поменяй ты вино на воду?

Эристор изумленно округлил глаза, вокруг зашептались, кто-то громко ахнул — показалось, что это был голос Питера. Еще бы! Предложение, сделанное королем главе Дома пусть и знатного, но расположенного на геральдическом древе Лесного королевства совсем не рядом с древнейшими родами, было неавероятным! Первый советник! Эристор молчал долго, а потом заговорил, осторожно подбирая слова и хмурясь:

— Вода, государь, быстро утоляет жажду, оставляя равнодушными ум, сердце и кровь. Вино же… Быть может, я горький пьяница, но мне не нужно высокое положение, если в моем Доме, в моей спальне будет стоять холодная супружеская постель, — Эристор поднял глаза и неожиданно встретился с широко распахнутыми глазами Тир.

Ангрод с легким раздражением рассматривал впившихся друг в друга взглядами эльфов — снежную и лесного. А потом резко проговорил:

— Раз так, свадьба состоится немедленно. Я намерен присутствовать на ней.

Возвращение в замок было сумбурным — радостные поцелуи близнецов, поиски шамана, которому было велено готовиться к обряду. Потом затисканную и оттого начавшую капризничать Морин уложили спать, а ее матерью занялись Ана и Куиниэ. Тир искупали, натерли ароматными маслами, так, что ее гладкая белоснежная кожа порозовела и словно начала светиться изнутри. Потом, усадив к зеркалу, расчесали волосы, уложили их в простую прическу, которая, тем не менее, очень шла к классическим чертам лица Тир, позволяя оценить изящество его лепки и открывая взглядам длинную шею молодой эльфийки. На грудь легло то самое сапфировое ожерелье, что привез, а точнее, приинес Тир Эристор, когда явился за ней на Белый архипелаг. Браслет из того же набора обвил руку, а серьги… Серьги остались в коробочке, ибо уши у Тир не были проколоты. А после пришел черед платья…

— Теперь ты готова, — торжественно возвестила Куиниэ, отступая в сторону.

Тир, которая все это время была точно во сне, лишь слабо улыбнулась ей.

Эристор, облаченный в темно-синий бархат, волнуясь ждал у алтаря. Рядом, нетерпеливо притопывая, стоял Ангрод. И вот двери церкви распахнулись. В проход вступила невеста…

Она шла одна…

Никто и не подумал о том, что ее следует проводить к жениху, как это и положено… Эристор задохнулся, увидев ее, а гости, сворачивая шеи, старались получше разглядеть ту, что оказалась ценнее положения при дворе, занять которое мечтали многие…