Шрифт:
— А что будем делать с Дареной?
— Если будете настаивать, женюсь. Но сразу хочу предупредить. Вакантно лишь место пятой жены, и это не обсуждается. Обсуждаться может только размер приданного и дата свадьбы…
Глава 8
1. Десятое июня 1983 года
Надо отдать должное князю Глинскому. Встретившись на императорском приеме, — в те полчаса, которые предшествуют торжественной части, — они обнялись, как родные. Причем инициатором объятий выступил как раз Нестор. Расцеловал сукин сын Варвару и Елену, крепко прижал к груди Ингвара, прослезился «ненароком» и не без показной гордости сказал незнакомому господину, оказавшемуся по случаю окольничим императорского двора князем Василием Владимировичем Углицким:
— Они мне все, как родные!
— Но и родные тоже, — добавил, спустя мгновение, взглянув со значением в глаза Бармину.
В принципе, теперь они снова были родней, а в перспективе и союзниками. Беседа тет-а-тет, начавшаяся с конфликта, затем пошла ровнее, и, в конце концов, они не только ударили по рукам, но даже успели обговорить детали будущих отношений, подписав составленный наскоро, — но отнюдь не небрежно, — договор о намерениях.
— Так и есть, — подтвердил Бармин. — Мы с Глинскими уже который век родня!
Нестор кинул на него острый взгляд, но от комментариев воздержался.
— Не буду задерживать вас, детки! — улыбнулся вполне дружелюбно и чуть повел рукой, словно указывал направление. — Идите! Небось есть еще с кем поговорить.
— Спасибо, Нестор Изяславович, — поблагодарил Ингвар, он понял, куда посылал его Глинский. На противоположной стороне белоколонного, наполненного светом зала стоял князь Андрей Романович с семьей. Впрочем, сыновей с невестками сегодня с ним не было, только он сам, Екатерина Алексеевна и Маша.
Раскланялись с Глинским и Углицким, и Бармин повел своих дам знакомиться с Северскими. Пока здоровались и перекрестно представляли и представлялись, супруга князя Северского с откровенным интересом рассматривала, как самого Ингвара, так и его дам. Она, по-видимому, уже знала, что княжна Збаражская является едва ли не официальной невестой Менгдена, но, как ни странно, в ее взгляде не было ни ревности, ни опаски. Скорее, в ее глазах отражался дружественный интерес, и Бармин взял этот факт на заметку. Сам он в это время, по большей части, смотрел на свою будущую жену. В платье малахитового цвета и в полной изумрудной парюре [158] , Мария выглядела просто замечательно. Косу ей уложили на голове высокой короной, а из волос на лоб спускались две золотые цепочки фероньерки [159] , удерживающие крупный каплевидной формы изумруд.
158
Парюра — набор ювелирных украшений, подобранных по качеству и виду камней, по материалу или по единству художественного решения. Большая или полная парюра может включать до 15 предметов (диадема, ожерелье, брошь, серьги, браслеты (часто парные), кольца, декоративный гребень, шпильки, фероньерки и т. д.), надевается в особо торжественных случаях.
159
Фероньерка — женское украшение в виде обруча, ленты или цепочки с драгоценным камнем, жемчужиной или розеткой из камней, надеваемое на голову и спускающееся на лоб.
— Выглядите просто потрясающе! — шепнул Ингвар, распрямляясь после того, как поцеловал ей руку.
— Все для вас! — шепнула она в ответ. — И это ведь только витрина, господин мой Ингер. Представляете, что ждет вас в самой лавке?
«Вот же оторва»! — восхитился мысленно Бармин.
Он еще не знал, какой она станет ему женой и какой любовницей, но ее характер и темперамент ему уже нравились, не было претензий и к ее внешности. Молода и хороша собой, что тут скажешь!
— Тряпочка за тряпочкой… — улыбнулся он, продолжая слышимый лишь им двоим разговор.
— Стриптиз? — улыбнулась она. — Возможно, но не обязательно. Эдакий разврат еще надобно заслужить.
«Я постараюсь!» — ухмыльнулся мысленно Бармин, но вслух ничего не сказал. Просто не успел.
— Наговорились? — прекратила их более чем странный диалог мать невесты. Слышать слов, она, скорее всего, не могла, но, зная нрав своей дочери, кое о чем, наверняка догадывалась. — Успеете еще!
— Мария улетает с тобой, — добавил своих пять копеек Великий князь. — Это решено, ее вещи уже грузят в самолет.
— Разумеется, — склонил голову Бармин. — Вместе спокойнее.
— Рад, что ты это понимаешь, — кивнул Великий князь. — Они все тебя и так, если не ненавидят, то уж точно, не жалуют, ну а после сегодняшнего… Как бы не пришлось уходить в бега, заграницу.
— Все настолько серьезно? — поинтересовался Бармин. Он, разумеется, знал, что дела обстоят хуже некуда, но, похоже, его «хуже некуда» и «хуже некуда» князя Северского были отнюдь не идентичны. У Андрея Романовича оно побольше будет, потяжелее и значительно чернее.
— А я как раз думал воспользоваться случаем и объясниться с князьями…
— Не сегодня, — сказал, как отрезал Северский. — Я упросил императора не приглашать сюда сегодня князей Ярославского, Галицко-Дмитровского и Ростовского. Во избежание возможных эксцессов. А ну, как начнете выяснять отношения прямо здесь прямо сейчас? Никому мало не покажется. Но до них мне дела нет, а вот о тебе, как о будущем зяте, я просто обязан позаботиться.
— Спасибо, — поблагодарил Бармин, вполне оценив оказанную ему услугу. Услуг этих и прочих добрых дел набиралось уже достаточно много, и он начинал беспокоится о том, чем и когда придется за них расплачиваться.